Читать «На той неделе: купить сапоги, спасти страну, выйти замуж» онлайн - страница 49

кажется слишком грязной, она мокра и растоптана множеством ног, и, кроме того, пить из родников мы сегодня не будем. Костька, слегка поныв, решает тогда забраться на гору, где старый храм.

Мы начинаем карабкаться по склону оврага, я держу Костьку то за руку, то под мышкой, свободной рукой хватаясь за кусты и сухой бурьян, растущие тут же на склоне. Иногда Костька ползет почти на четвереньках, а я подталкиваю его сзади. Он соскальзывает по замерзшей глине, я опять хватаю его под мышку, и так мы постепенно продвигаемся вперед и вверх. Подъем становится положе, уже можно идти нормально, еще чуть-чуть — и вот мы взобрались на вершину склона.

Попетляв между деревьев, мы выходим к старому храму. Он огромен и многоглав.

Вид у него заброшенный и мрачный. Это впечатление создают и темные кирпичные стены, поросшие зеленоватым мхом, из которых здесь и там выпали детали узора, и дикие заросли кустов, и мрачные стволы деревьев вокруг. Даже сейчас, поздней осенью, когда все деревья голы, а день солнечный, здесь темновато. А летом? Хотя, может быть, свежая зелень травы и листьев как-то оживляет это унылое место.

На Костьку окружающая атмосфера никак не влияет, он в восторге от того, как высоко мы забрались, носится вприпрыжку между деревьями, обегая могильные плиты, как будто это простые валуны. Для него, впрочем, это так и есть. И вообще, эти плиты — наименее мрачные здесь предметы. Они в большинстве своем мраморные и белые, несмотря на полную их неухоженность. Среди памятников есть несколько просто очень красивых. Я медленно иду среди них, читая надписи и даты. Вот совсем молодая женщина была, двадцать два года, моложе меня... Сто лет назад... А вот мраморный ангел склонился над урной...

Ко мне подбегает запыхавшийся Костька, хватает за руку и тащит за собой, крича:

— Ася, ну что ты тут, пошли скорей, давай играть в прятки!

Но как-то неудобно играть здесь во что бы то ни было, и я вместо этого предлагаю ему поискать, где бы отсюда спуститься, ведь по той круче, что мы лезли вверх, этого сделать нельзя.

— Ну Ася, — говорит ребенок, — ну что еще искать, я давно все нашел, вон там есть целая лестница, догоняй. — И уносится куда-то вперед, за деревья.

Иду за ним, и действительно, лесенка, длинная дощатая лесенка с перилами с одной стороны спускается под горку, поворачивая посередине, так что не видно, где она кончается и есть ли у нее конец. Досочки тоненькие, и вид у них сомнительный, но все равно лучше, чем ничего. Беру Костьку за руку и осторожно начинаю спускаться по ступенькам вниз.

Напоследок оборачиваюсь на храм и вдруг замечаю — на главном куполе, на самом верху, тоненький и светлый, как лучик, — крест. Новый, блестящий, он как бы светится, растворяясь в солнечных бликах, кажется едва ли не прозрачным, каким-то нереальным, чудесным. Непостижимым образом все вокруг сразу кажется мне менее сумрачным, как будто это маленький крест озарил своим светом и унылые старые деревья, и разрушающийся храм, и заброшенные могилы. Я замираю, не в силах оторвать от него взгляд, показываю Костьке, но малышу чудо неинтересно, он дергает меня за руку, тянет вниз, и мы продолжаем свой спуск.