Читать «Княгиня Ничего-Не-Знаю (Княгиня Вера-Вики Оболенская)» онлайн - страница 10

Ну что ж, ему было к кому ревновать: рядом с Вики находились самые что ни на есть отважные и сильные мужчины, рыцари Резистанса. Другое дело, что все они были для нее только друзья: и Кирилл Макинский, и Ролан Фаржон, и Максим Блок-Mac кар, и Мишель Пасто, начальник штаба Альфреда Туни (Мишель прибыл из Эфиопии, где сражался против итальянских оккупантов, и имел ценнейший опыт подпольной деятельности, что придавало ему особый романтический ореол), и адъютант Туни Даниэль Галлуа, и «полковник Реми», вернее, Жильбер Рено, который прибыл из Лондона с инструкциями от самого де Голля… Чисто мужское соперничество пробудило в Николае Оболенском остроту ума и страсть к риску. Он поступил переводчиком в немецкую строительную организацию ТОДТа, руководившую сооружением знаменитого Атлантического вала — системы укреплений, которыми гитлеровцы надеялись остановить будущую высадку союзников. Отчего-то никому из его начальства и в голову не приходило, что русский князь, некогда бежавший из большевистской России, может быть антифашистом и резистантом. Николай жил среди пленных, которые строили вал, переводил им распоряжения немецких надзирателей, а от пленных получал информацию о строительстве.

Однажды ему необыкновенно повезло. Он сдружился с маляром по фамилии Дюшез, который ремонтировал помещения конторы ТОДТа, осторожно раскрыл ему свою истинную деятельность и сказал, что пытается подобраться к плану всей системы Атлантического вала. Конечно, в таких случаях всегда существовал риск провала, однако должна же была О.СМ. расширяться! И вот однажды Дюшез оказался в комнате, где находилась копия плана. Дюшез схватил чертеж, свернул его и спрятал в камин. И продолжил ремонт. Конечно, хватившись пропажи, немцы обыскали его, но в каминную трубу заглянуть не додумались. Повезло еще в том, что военные строители панически боялись гестапо и расследования, которое непременно было бы устроено — со всеми вытекающими последствиями для них, прохлопавших план ушами. Тревогу решили не поднимать, таинственную пропажу плана замолчали. Закончив ремонт, Дюшез в обрезках обоев вынес драгоценный чертеж и передал его Оболенскому, а вскоре полковник Реми доставил план в Лондон. Вот так и получилось, что генеральный штаб союзных войск за два года до высадки имел подробнейший план тех укреплений, которые им предстояло штурмовать!

Николай мог бы гордиться собой. Но его мучило беспокойство за Вики, которая оставалась в Париже. Он тревожился не зря, потому что именно в это время над О.СМ. загремели раскаты грома.

Первыми жертвами стали Борис Вильде и Анатолий Левицкий, сотрудники Музея человека в Париже, выпускавшие газету «Resistance» и подрывные листовки. Кроме пропаганды, они занимались сбором разведданных и помогали беглым военнопленным переправляться за границу, где формировались части французской освободительной армии. Вильде и Левицкий, к несчастью, не имели никакого понятия о конспирации, недооценивали жестокость врага, на борьбу с которым так пламенно призывали: они были арестованы и расстреляны у стены форта Мон-Валерьян, на одном из семи холмов, на которых расположен Париж. Раскинутой гестаповцами сетью зацепило и нескольких человек из О.СМ. Самое трагичное, что был арестован Жак Артюис (он погибнет в 43-м году в концлагере), но не выдал ни единого человека, и его арест не имел катастрофических последствий для О.СМ. На счастье, гестапо не тронуло Ивонн, очевидно, посчитав, что эта хрупкая, слабенькая женщина совершенно не может принадлежать к Сопротивлению. В то время гестаповцы еще тешили себя иллюзиями такого рода.