Читать «Крамола. Книга 2» онлайн - страница 22

Андрей обернулся на ее смех, скрывая удивление, спросил с расстановкой:

— И что же… он рассказывал?

— Проще спросить, что не рассказывал! — весело ответила она и сняла трубку.

Телефон по-прежнему не отвечал, и удовлетворенная Юлия заключила, что дядя выехал домой и скоро будет. Они спустились вниз, Юлия отправилась на кухню — подогреть ужин, и хотела оставить Андрея в гостиной, однако он пошел следом.

— Хотите, я вам расскажу то, что вы от дяди не слышали? — предложил он, внутренне распаляясь. — И никогда не услышите?

Лицо ее дрогнуло, и опечалились глаза, а волосы, кажется, еще потяжелели.

— Хочу, — проронила она обреченно.

— По моему приказу расстреливали пленных, — сказал Андрей. — По моему… На моих глазах, сорок шесть душ…

— Я знаю, — перебила она, не поднимая головы. — И вас за это арестовали.

— Да, арестовали, — чувствуя, как деревенеют губы, сказал Андрей. — Но за это же произвели в судьи. А я не могу принять такой… благодарности.

— Это революция, — убежденно произнесла она. — А революция отменяет старую мораль. Конечно, жестоко, но иначе победить нельзя.

— Мораль отменить невозможно! — излишне горячо проговорил Андрей. — Это же не указ… не долговая расписка! Как вы можете так говорить?

Он тут же остановил себя, попытался взять в руки: глупо, ведь не Шиловский перед ним, всего лишь его племянница, девица на выданье, которой хочется светской беседы. Надо обождать, сейчас приедет хозяин этого дома, вот тогда можно и поговорить…

— Вы не верите в революцию? — тихо изумилась она, видимо, привыкнув к людям убежденным, как ее дядя.

Андрей усмехнулся и ничего не ответил. Юлия обиделась.

— Считаете меня за глупую девицу, которая существует здесь, чтобы развлекать дядиных гостей?

— Простите, я так не считаю, — буркнул Андрей.

Юлия посмотрела на него по-женски горестно, жалостливо, как на несчастного, убогого человека, однако сказала не о том, что думала:

— Меня воспитывали не вникать в дела мужчин. Но я много слышала о революции… Как же так: не верите и служите ей?

— В Красной Армии семьдесят тысяч офицеров! Бывших… — сдерживаясь, сказал Андрей. — Думаю, мало кто верит. Но они служат, только не революции, а России. И об этом никогда не надо забывать. Я же увлекся, забыл…

Он замолчал, и в тишине услышал пронзительный, но приглушенный толстыми стенами крик. Показалось, что доносится он с улицы, однако Юлия, заметив настороженность гостя, озабоченно объяснила:

— Кузьма кричит, в живом уголке. Кузьма — старый павиан.

— Отчего же он кричит? Голодный?

— Нет, просто солнце село, — улыбнулась Юлия. — Когда становится темно, он боится.

Андрей чувствовал, как его тянет на откровенность, но крик, так похожий на человеческий вопль ужаса, смутил и несколько отрезвил.

— Говорите, говорите, — подбодрила Юлия. — У вас такая странная жизнь, и лицо… Когда вы молчите, оно делается страшным. А когда заговорите — красивый.

— Я не умею вести светских бесед, — признался Андрей. — С пятнадцатого на фронте, отвык.

— А я тоже не умею, — засмеялась она. — Мои родители были очень бедными людьми, и с десяти лет я жила в чужой семье, у дяди. А там говорили только о революции.