Читать «Не поле перейти» онлайн - страница 48

— Теперь все ясно, — заключил Климов. — На нас будут проводить опыты. Мы здесь вместо кроликов. Скорее всего хотят испытывать какие-то лекарства. Немцы без расчета птице зерна не бросят…

Сашка соображал, напрягал сознание и не мог понять: ни о чем подобном он и слыхом не слыхивал.

— Они могут, — говорил Климов. — Мы для них уже не люди, мы — трупы, номера…

На следующий день, сразу же после зарядки, едва они вошли в палату, как появилась женщина в белом халате, перед которой санитар-охранник вытянулся и замер.

Она по-русски назвала номер Великоречанина и приказала следовать за ней.

В просторной комнате с белыми стенами его уложили на стол.

— Сейчас вам будет укол, — сказала немка. — Это не больно.

После укола она неожиданно приложила к его лицу какую-то резинку с трубкой. Сашка вдохнул — и голова сразу же закружилась, словно в детстве, когда на масленицу накатаешься на карусели. Белые стены стали расширяться, предметы потеряли очертания, и мир угас, мелькнув последний раз белым пятном лица, склоненного над ним.

Он очнулся от дикой боли и в первое мгновение не понял, что происходит. Четверо мужчин в белых масках наседали на ноги и плечи, давили к полу, будто хотели переломить его пополам через круглый резиновый вал, ощущаемый спиной. Пятый стоял сбоку и что-то сердито выговаривал этим четверым. Пересилив замешательство и боль, Сашка двинул ногой, вцепился в тех двух, что нависали над его головой. Под руками затрещала одежда, кто-то упал, а пятый, не принимавший участия в «операции», что-то прокричал визгливо и громко. Сашка попытался перевернуться на живот и вскочить, но откуда-то вынырнула немка и ловко набросила на лицо маску с трубкой. Он отшвырнул и ее и маску, но в это время стол под ним опрокинулся, и он очутился на полу.

— Тейфель! — закричала немка. — Дьявол! Черт!

Те четверо опомнились, бросились к нему и прижали к полу.

— Я не черт, — прохрипел Сашка. — Я — Бес! Я вам, гады…

Немка подлетела и прижала маску к лицу. Он дернулся, мотнул головой и затих.

В следующий раз Великоречанин очнулся лежащим на животе и крепко привязанным к столу. Возле стола по обе стороны было человек десять в белом и марлевых масках, закрывающих лица до глаз. Он хотел вскочить, дернулся, однако ноги не слушались. Вспышкой пронеслась мысль, что его все‑таки разломили пополам и нижней части тела больше нет.

— О майн гот! (О мой бог!) — воскликнула немка, дежурившая возле головы. — Дас ист вирклих айн тейфель! (Действительно дьявол!)

— Наркозе! — приказал кто-то невидимый, и на Сашку опять надели маску…

Он пришел в себя уже в палате. Поясница, ноги и спина были скованы чем-то тяжелым. Руки накрепко примотаны к спинке кровати. Похоже, было утро. В окно падали солнечные лучи, косые и красные, как тогда, на дороге к Сталинграду. На стуле у внутренней двери дремал санитар-охранник, откинув голову к стене и выставив крупный угловатый кадык. Климов не спал.

— Что с тобой делали? — шепотом спросил он и покосился на «сиделку».

— Не знаю… Будто ломали… — едва слышно прошептал Сашка. — Ноги у меня есть?