Читать «Дахут, дочь короля» онлайн - страница 135

— Нет, прости, у меня нет желания морить тебя нашей политикой. Будем просто радоваться вместе. — Подойдя, она сняла с него маску. — Садись. Домашние, конечно, уже свободны, так что позволь мне за тобой поухаживать, друг и гость. Забудь все, чем мы когда-то были.

В сущности, делать ничего было не надо. Вино с бокалами ожидали на столе, вместе с аккуратными закусками. Она зажгла в лампе гнилушку, чтобы та яростно разгорелась, как и следовало. Потом поставила ее в бронзовую чашу, полную сухих и измельченных листьев, чтобы они начали тлеть. Расположившись рядом с ним на кушетке, она сказала:

— Дым обладает своей силой, но у него резкий запах, который, надеюсь, смягчится благовониями. Теперь налей нам, Томмалтах.

Он послушался. Они посмотрели друг на друга над краями бокалов и пригубили.

Дахут весело болтала. Немного погодя он уже смог отвечать.

Когда она заставила его несколько раз вдохнуть дым, он почувствовал беспредельную, трепещущую радость и покой. Как чудесен мир! Он мог шутить, либо просто сидеть и смотреть на ее милые губы сотни лет, стоит ей только пожелать.

— Подожди, — прошептала она, — я сейчас.

Он уставился на свет лампы. Там была глубокая тайна, которую он почти понимал.

Снова вошла Дахут. Распущенные волосы поверх самого что ни на есть легчайшего и свободного платья с поясом. Оно было голубым, цвета моря, оттенок, что плескался под лазурью ее глаз.

Голубой была и щепотка сухоцветов, зажатая в ее левой руке, как в чашечке. Правой она подняла кубок. Девушка склонила голову и поцеловала огуречник. Слизала и запила хорошим глотком вина. То была еще одна тайна в эту ночь тайн.

Она свернулась сбоку от него и положила голову ему на плечо.

— Обними меня, — дохнула она.

Он так и не понял, кто из них начал поцелуй и когда.

Она взяла его за руку и отвела в спальню. Лунный свет лился через открытое стекло, смешиваясь со светом свечи на столе, ртуть с золотом.

Теперь уже серьезно его пальцы направлялись к ее поясу, оттуда к застежкам платья.

Он встал перед ней на колени.

Дахут потянулась, казалось, будто она поставила его обратно на ноги, и этот поцелуй все длился и длился.

Однако она хихикнула, когда они оба неумело возились с завязками на его одежде.

Но потом она поймала его в объятия и потянула в постель, мурлыкая.

— Да, о да.

Он не знал, причинил ли ей боль.

— Ты первый, самый первый, любимый, — говорила она ему, дрожа у него в руках; и одно или два темных пятна сказали то же самое; но она увлекала его дальше и быстро усвоила, что доставляло ему удовольствие, стараясь ничего не пропустить.

В окне засерел рассвет. Среди беспорядка Дахут села прямо и сомкнула колени. Над ними были ее млечно-розовые груди, с синяком, который он поставил в пылу страсти, а она в наказание просто велела ему поцеловать. Она посмотрела вниз, где растянулся Томмалтах.

Вдруг ее взгляд и голос по интонации стали похожи на приближающуюся зиму.

— Что сделано, то сделано, — сказала она, — и это было великолепно, и пусть мы повторим это еще много раз под небесами. Но знаешь ли ты — не знаешь? — что мы совершили смертный грех и оба должны умереть, если ты только не сделаешь одну вещь, благодаря которой все снова станет на свои места.