Читать «Загадочный корабль» онлайн - страница 11

Вечером явились многочисленные посетители из числа достопочтенных обитателей города: ван Ренселаеры, Гансеворты, Розебумы и прочие друзья-приятели ван дер Хейденов. Все пришли послушать отчет хозяина о его странствиях, ибо он был местным Синдбадом-мореходом, и его подвиги и приключения служили излюбленной темой для горожан. Пока они сидели в гостиной у открытой двери, беседовали, делились городскими вестями и выкладывали бесконечные таинственные истории, Дольф, уютно пристроившись на скамье у окна, любезничал с молоденькой хозяйкой. Он был откровенен в выражении своих чувств, ибо в те времена ложная скромность и прочие церемонии не были в моде; к тому же в чудесной полутьме долгого летнего вечера есть нечто благоприятствующее любовному объяснению: она придает отвагу самому робкому языку и скрывает краску румянца на лице застенчивой собеседницы. Спускалась ночь, только звезды ярко мерцали на небосклоне; время от времени за окном вспыхивало мимолетно-призрачное сияние светляка, который иной раз, заблудившись, попадал в комнату и носился у потолка, точно искорка.

Что собственно нашептывал на ухо девушке Дольф в этот нескончаемый летний вечер, передать невозможно: он говорил так тихо и так невнятно, что слова его не достигли слуха историка. Возможно, впрочем, что они без промаха били в цель, ибо он обладал способностью нравиться женщинам и когда бывал в женском обществе, всегда воздавал ему должное. Между тем посетители один за другим разошлись; Антони ван дер Хейден, наговорившись до полного изнеможения, клевал носом в своем кресле у двери. Внезапно его разбудил звонкий, от всей души отпущенный поцелуй, которым Дольф неосмотрительно закончил одну из своих пылких фраз и который прозвучал в тишине комнаты, как выстрел из пистолета. Гер Антони вскочил на ноги, протер глаза, велел принести свет и заметил, что пора, мол, и на боковую; уходя к себе, он дружески пожал Дольфу руку, ласково посмотрел ему прямо в глаза и покачал головой с таким видом, будто ему известно решительно все: ведь он помнил себя в свои юные годы!

Нашего героя поместили в просторной комнате с дубовой панелью, где стояли платяные шкафы и вместительные комоды, натертые воском и сверкающие медными украшениями. Здесь хранился обильный запас семейного белья и полотен: голландские хозяйки отличаются похвальным тщеславием и имеют обыкновение показывать гостям сокровища своего дома.

Впрочем, Дольф был настолько поглощен думами, что не обратил внимания на окружающие богатства; тем не менее он не мог не почувствовать различия между непринужденною доброжелательностью и веселостью, царившими в доме ван дер Хейденов, и скудным, пропитанным скаредностью, безрадостным бытом доктора Кпипперхаузена. Но насладиться окружающим по-настоящему ему мешала неотступная мысль, что рано или поздно ему придется все же расстаться с добродушным, сердечным хозяином и прелестной хозяйкою, чтобы снова пуститься в странствия по белу свету. Оставаться дольше было бы непростительной глупостью: он бы влюбился еще сильнее, а для бедного малого, каким он был, домогаться дочери великого Антони ван дер Хейдена – разве это не сумасшествие? Самый отклик, которым отозвалось на его чувство сердце юной девицы, заставлял Дольфа торопиться с отъездом. С его стороны было бы черной неблагодарностью в ответ на гостеприимство хозяина воспользоваться безрассудной любовью, внушенной им его дочери. Короче говоря, Дольф как две капли походил на весьма многих юношей с прекрасным сердцем и ветреной головой, которые сначала действуют, а потом думают, причем действуют совсем не так, как задумали, так что, приняв превосходное решение на ночь, они начисто забывают о нем поутру.