Читать «Праздник навсегда!» онлайн - страница 38

— Ей было тогда всего четыре месяца, и вот на смене зубов, как мне потом объяснили, подхватила она какую-то инфекцию. За три дня от здоровой пушистой псины остались только глаза. Каждый день возил ее в ветлечебницу, часами под капельницей лежала, а улучшений никаких. Ничего не помогало, даже друзья стали говорить, что уже не спасти собаку. Носил я ее уже на руках, легкая как пушинка стала. Смотрит на меня и как бы говорит: «Хозяин мой, помоги, спаси меня». Я тоже отчаялся окончательно… Ну вот, суп готов, можно разливать, — сказал я специально, стараясь смягчить нахлынувшие невеселые воспоминания.

— Что же дальше было?

— Последняя надежда осталась на помощь Божию. Взял я икону Богородицы, вынес на двор, подошел к умирающей собаке и взмолился: «Матерь Божия, спаси собаку! Исцели ее. Если выздоровеет, то в честь Тебя построю часовню». И вот чудо! На следующее утро Ассоль стала поправляться. Так и появилась необходимость построить третью часовню в честь Успения Богородицы. Ведь все это выпало как раз на Успенский пост.

— Скорбями к Богу идем, а благополучием во тьму кромешную, — заключил Арсений мой рассказ.

— Много уголков чудных мы осмотрели в наших краях, но как-то пришелся нам по душе тот клочок земли около святого источника, который нам старик указал. Там и начали трудиться. Материалы на себе носили. А пока строили, пришло нам как-то откровение назвать этот источник в честь иконы Богородичной «Утоли моя печали». Кстати, у меня вода из него есть, последний раз, когда я ходил туда молиться, принес с собой бутылочку. Хотите попробовать?

Арсений медленно перекрестился и степенно пригубил стакан с водой из источника «Утоли моя печали».

— Чудна водица, — сказал Арсений. — А ну-ка Владимир, подай, мил друг, полотенце, я умоюсь ею.

Я поставил ему на колени небольшой тазик и наливал воду из бутылки в его морщинистые ладони. Старик умывал лицо и приговаривал с умилением:

— Слава Тебе, Господи! Слава Тебе за все! После окончания процедуры он откинул голову назад и закрыл глаза. Потом сказал:

— Знаешь, что, мил человек, я скажу тебе Родничок-то этот совсем необычный. В нем сила большая, неимоверная. Но самое удивительное то, что жила этого родника начало берет в Святой Земле, в Иерусалиме. Вот оно что! Но это большая тайна и до времени должна быть сокрыта от людей. Понял ты? И людей туда не води покамест. Место это до времени должно храниться от людских глаз.

У меня сердце затрепетало от его слов, так как подтвердилась моя давняя догадка о том, что и часовня эта, и источник, и место — будто закрытые до времени двери, но когда-нибудь они откроются, и произойдет что-то совершенно удивительное, сказочное. Правда, когда и что — неведомо.

— Будут просить тебя провести, а ты говори, что, дескать, некогда, не могу, в общем придумай что-нибудь. Когда будешь ходить туда, никого с собой не бери и воду не давай никому. Рано еще. Придет час, тогда тысячи людей найдут там упокоение душ и сердец своих.

— Но это еще не все, дедушка, ведь дальше в горах есть еще два источника, только туда далеко идти, и спрятаны они так, что сами порой плутаем, найти не можем. Если через один еще хребет перевалить, то в глухом лесу есть остатки монастыря Темные Буки, говорят, что в старину власти ссылали туда женщин, уличенных в занятиях черной магией, колдовством. К нему идти нужно через ущелье, где с одной стороны скала красная и папоротник растет. Холод могильный пробирает, когда идешь через ущелье, так и норовишь шагу прибавить, но ноги не слушаются и отказываются подчиняться, будто вяжет их невидимыми путами. Местные те места стороной обходят и ни за что не согласятся показать вам красную скалу. Мы сами нашли это ущелье по рассказам, когда подземное озеро искали. — Меня понесло, так как я сел на своего любимого «конька». Ибо о своих местах готов говорить без устали часами.