Читать «Нью-Йорк и обратно» онлайн - страница 8

Генри Миллер

Ну так вот, к чему это я? Просто хочу сказать: здешние нравы ни капли не изменились. И какую же собачью жизнь пришлось бы вести твоему покорному слуге, пробуждайся его вдохновение лишь в Америке! Думаешь, почему я взялся за столь длинное послание? Потому что вот уже десять дней не мог выжать из себя ни строчки. Нью-Йорк давит на тебя. Здесь задыхаешься. Дело не в шуме и пыли, не в оживленном движении, даже не в толчее… но какое же все вокруг плоское, неприглядное, обезличенное, однотипное! И никуда не деться от стен, похожих друг на друга, точно близнецы: никакой тебе рекламы «Перно Филе» , Амер Пикон, «Сюз» или «Мари Бризар» – лишь голый бетон и миллионы ничем не отличающихся окошек. Небоскребы смахивают на чудовищно громадные, вставшие на дыбы рельсы – блестящие, металлические, прямые, будто сама смерть. Стоит подойти к ним поближе, и тебя затягивает в некую воронку. Лютый ветер почти отрывает твои ноги от асфальта. Вечера напролет ты простаиваешь, глазея на уходящие в небо здания, сердце переполняют изумление, гадливость и благоговейный трепет – и вот уже начинаешь говорить «наше то», «наше се», а потом плетешься в кафетерий, заказываешь гамбургер и чашку водянистого кофе и размышляешь о славных денечках, которые никогда не наступят.

Однажды я упоминал о своем намерении написать завершающую главу книги под названием: «Я человек». И что же? Накатал страниц шесть, и вдохновение иссякло напрочь. Ну, не чувствую я себя больше человеком! Скорее двуногой тварью, которая только ест и спит – «йим» и «спю», как выражаются местные. Своими ушами слышал на улице.

На днях рискнул нанести визит в театр «Радио-Сити». Джо беззаботно продрых все представление. Кажется, я уже описывал тебе гигантского спрута, парящего на газовом занавесе, пока три тысячи хористок отплясывают «Liebestraum» в целой миле от зрителя? Все здесь колоссально. По-колоссальному колоссально. Само здание театра грандиозно, выстроено согласно последнему слову современной архитектуры. Чихнуть не успеешь – зал автоматически вентилируется. При помощи термостата. Средняя температура воздуха – семьдесят два градуса по Фаренгейту, независимо от времени года. Курить запрещено. Везде. Хорошо хоть, пускать газы разрешили. Так и хочется со злости… А впрочем, я же говорил, за тобой все равно мгновенно проветрят. В фойе можно увидеть мозаику, созданную не то кем-то известным, не то его двоюродным братом. На ней изображены музы. Не удовольствовавшись классической девяткой, художник добавил еще три новых: музу инженерного искусства, здравоохранения и рекламы – вот так, любимый, хочешь верь, хочешь не верь. По утрам, в полдесятого, бессменный радиодиктор вещает об одних и тех же расчудесных рыболовных снастях и самых лучших бамбуковых удочках, которые вы можете купить в Ньюарке, штат Нью-Йорк; а заодно снять прелестный траулер почти задаром, только вырежьте купон из журнала «Ледиз хоум» страница двадцать четыре, последняя колонка, и не забудьте номер телефона два три восемь семь четыре пять, спонсор выпуска Компания Настоящих Алмазных Часов – прослушайте гонг, – сейчас ровно половина десятого по Стандартному Восточному Дневному Времени.