Читать «Война с готами. О постройках» онлайн - страница 14
Прокопий Кесарийский
Симмах и его зять Боэций были оба из старинного патрицианского рода; они были первыми лицами в римском сенате и консулярами. Оба они занимались философией и не меньше всякого другого они отличались справедливостью; многим из своих сограждан и иноземцев они облегчили нужду благодаря своему богатству; этим они достигли высокого уважения, но [23] зато и вызвали зависть у негодных людей. Послушавшись их доносов, Теодорих казнил обоих этих мужей, будто бы пытавшихся совершить государственный переворот, а их состояние конфисковал в пользу государства. Когда он обедал несколько дней спустя после этого, слуги поставили перед ним голову какой-то крупной рыбы. Теодориху показалось, что это голова недавно казненного им Симмаха. Так как нижняя губа у нее была прокушена зубами, а глаза ее смотрели грозно и сурово, то она показалась ему очень похожей на угрожающую. Испуганный таким ужасным чудом, он весь похолодел и стремительно ушел в свои покои к себе на ложе; велев покрыть себя многими одеждами, он старался успокоиться. Затем, рассказав все, что с ним случилось своему врачу Эльпидию, он стал оплакивать, свой ошибочный и несправедливый поступок по отношению к Симмаху и Боэцию. Раскаявшись в таком своем поступке и глубоко подавленный горем, он умер немного времени спустя, совершив этот первый и последний проступок по отношению к своим подданным, так как он вынес решение против обоих этих мужей, не расследовав дела со всей тщательностью, как он обычно это делал.
2. После его смерти власть принял Аталарих, внук Теодориха по дочери. Ему было восемь лет, и он воспитывался своей матерью Амалазунтой, так как отца его не было уже в живых. Немного спустя в Византии императором сделался Юстиниан. Будучи опекуншей своего сына, Амалазунта держала власть в своих руках, выделяясь среди всех своим разумом и справедливостью и являя по своей природе вполне мужской склад ума. Пока она стояла во главе правления, ни один римлянин не был подвергнут ни телесному наказанию, ни конфискации имущества; равным образом и готам, которые под влиянием своей вспыльчивости и невыдержанности хотели проявить против них несправедливость, она этого не разрешала и даже вернула детям Симмаха и Боэция имущество, конфискованное у их отцов. Амалазунта хотела, чтобы ее сын по своему образу жизни был совершенно похож на первых [24] лиц у римлян и уже тогда заставляла его посещать школу учителя. Выбрав из числа готских старейшин трех, которых она знала как наиболее умных и достойных, она велела им все время быть при Аталарихе. Все это не нравилось готам, так как, желая иметь право действовать несправедливо по отношению к подданным, они хотели, чтобы Аталарих правил ими более согласно с варварскими обычаями. Как-то мать, взяв его к себе в спальню, за какой-то проступок наказала розгами, он весь в слезах пошел оттуда в обеденную залу мужей. Готы, встретив его в таком виде, пришли в сильный гнев и, браня Амалазунту, утверждали, что она хочет возможно скорее лишить жизни своего сына, чтобы самой, выйдя замуж за другого, вместе с ним властвовать над готами и италийцами (
