Читать «Зимний Туман - друг шайенов» онлайн - страница 32

— Есть и еще одна сложность, — продолжал Фарбер, — не столько философская, сколько юридическая. Мне кажется, ваши представления о порядке землепользования несколько устарели. Да, Вайоминг в настоящее время имеет статус Территории, и влияние федерального правительства здесь минимально. Однако позвольте напомнить, что западная граница Соединенных Штатов до сих пор не определена. Она постоянно смещается, и вполне возможно, что уже через несколько лет ваша сделка с индейцами, даже если она состоится, будет признана незаконной.

— Отчего же? — вмешался Домбровский.

— Оттого, что у этой земли будет новый владелец — государство.

— Хотите сказать, что мы торопимся? Делим шкуру неубитого медведя? — Домбровский повел ладонью по карте, словно стряхивая с нее крошки. — Я понимаю, что для Вашингтона очень удобна неопределенность границ. Индейцы не могут построить Великую Китайскую стену, чтобы раз и навсегда разделить континент с белыми пришельцами. Но как только мы заключим с ними сделку, как вы выражаетесь, и построим первый дом на этой земле — все, с этого момента будьте любезны договариваться уже не с кочевниками, а с нашими оседлыми земледельцами. А уж те поднаторели в прокладывании межей и воздвижении заборов.

— Но есть постановление конгресса, которое объявляет все незаселенные земли от Атлантики до Западного океана собственностью правительства, — не сдавался профессор.

— Обычный трюк земельных спекулянтов, занявших государственные кресла, — с усмешкой заявил Домбровский. — Что такое незаселенные земли? Откуда чиновник в Вашингтоне может знать, что тот квадратик на карте, который он продает за тысячу долларов, никем не заселен? Не сомневайтесь, профессор. Наши люди заселят любой участок, дай им только волю. Заселят, расплодятся и расползутся во все стороны. И от Атлантики до Западного океана будет звучать русская речь.

— Это смелый исторический эксперимент, вот и все, что я могу сказать в ответ, — сдался Фарбер.

— Профессор, даже я никогда не спорю с господином Домбровским, — признался князь и снова наклонился над картой. — Итак, Стивен, что вы скажете, к примеру, вот про эту долину к северо-западу от озера?

Гончар глядел на извилистые линии и блеклые краски карты, пытаясь вспомнить, как выглядели эти места. Медные холмы, голубые горы и изумрудные озера в обрамлении серебристой полыни…

— Там можно встретить стоянки оглала.

— Кто такие оглала?

— Кочевники и охотники. Одно из племен народа, который называется дакота.

— А здесь, восточнее?

— Раньше здесь всегда жили сиссетоны.

— Не знаю таких.

— Оседлые земледельцы. Тоже из дакоты. Их еще называют сиу.

— Сиу? О, про этих-то я слышал. Много слышал. К ним тут относятся так же, как к апачам в Калифорнии. С такими соседями будет непросто договориться. Но ведь сиу — кочевники, а вы говорите, что они возделывают землю.

— Сиссетоны, дакота, оглала, черноногие, бруле, хункпапа, лакота, тетоны… Я мог бы перечислять долго. Все эти племена называют общим именем "сиу". Но общим для них всегда был только язык. У них разные обряды, разный образ жизни. Иногда они воюют между собой, чаще — со своими соседями. За что и получили такое название. Ведь "сиу" на языке оджибвеев означает "враг". Кстати, и "апач" значит то же самое, только уже по-арапахски.