Читать «Выдумщик (Сочинитель-2)» онлайн - страница 241

Не пожелавшая представиться женщина и сама знала очень много подробностей — таких, будто она читала досье, обнаруженное Кудасовым в расселенной коммуналке… Впрочем, звонившая сообщила и кое-что новое. В частности, она рассказала, что у Обнорского вечером 30 мая состоялась неприятная встреча со старшим оперуполномоченным УФСК Аркадием Назаровым — по ее словам, «комитетовский» майор сам был замешан в проведении «водочной сделки». А еще женщина рассказала об угрозе взрыва двух складов, на которых могла храниться похищенная водка… На предложения представиться и встретиться звонившая не прореагировала…

Проверка адреса «входящего» звонка показала, что женщина звонила не из Петербурга и даже не из России, а из Швеции, из Стокгольма. Кудасов этой информации абсолютно не удивился. Он догадывался, кто ему звонил. Круг замкнулся… Вот только Андрей выпал куда-то за пределы этого круга…

Вечер 1 июня выдался бурным — Никита просто еле успевал переваривать валившуюся на него информацию. Попытки навести осторожные справки о «комитетчике» Назарове закончились в буквальном смысле «убойно» — оказалось, что накануне вечером опер ФСК при непонятных обстоятельствах застрелил Диму-Караула и Женю Травкина и погиб сам.

А потом Витя Савельев принес известие о показаниях Бутова, и Кудасов понял, что может «железобетонно» задерживать Антибиотика… Учитывая несомненную причастность старика ко всей кровавой водочной истории, Кудасов рассчитывал через него выйти на след Андрея…

* * *

Очутившись ранним утром 2 июня в камере следственного изолятора, Антибиотик некоторое время находился в состоянии полной прострации.

«Как же так? Столько денег ушло мусорам, прокурорам этим яйцеголовым — и все сипом пердячим в воздух ушло? Меня, Виктора Палыча Говорова, какой-то упертый руоповец приводит в КПЗ, как крадунца мелкого?! А ведь говорил, говорил я много раз этому долбоебу Генококу Петровичу — угомони Кудасова, угомони… Как чувствовал… Сам виноват, дожать надо было… Прав был Иваныч — с этим Никиткой вопрос только „кардинально“ решить можно, его тупые мозги только на пулю и среагируют… Знать бы, что так все обернется… Гена-мудила уже червей кормит, я в „хате“ закрытый… На кого ты руку поднял, Директор херов?! Ты еще сто раз об этом пожалеешь, падла, я тебя сгною, сгною мусорскими же руками, бля буду, землю жрать стану, а сгною тебя, Никитушка, чтоб я пидором стал… Ты, сучонок краснопузый, еще увидишь, что делают деньги, ох, увидишь, тварь цветная… Я всю мусорню по второму разу закуплю, а покоя тебе не дам, гнида запогонная… Только бы выйти, только бы выйти… Ведь все есть, все — и „бабки“, и власть, настоящая власть, а не педерастическая, как в Смольном… Весь Питер по нашим понятиям живет, а ты, Никитушка, не хочешь, самый умный ты у нас, самый чистенький… Один ты, стало быть, против всех, против народа нашего… Нехорошо это, дорогой Директор, очень нехорошо… Икнется тебе денек сегодняшний, так икнется, что кровавой блевотой подавишься, Никитушка… Мне бы только выйти… А я выйду… Выйду! Чего там у него против меня имеется? Бурцев… Да, с этим „конторским“, конечно, лажа вышла… Какая ж сука нас с Тузом писала? Да какая б сука не была — шутил я. Шутил. Пьяный был… Туз, падла, опалился, как сявка… Говорят, сдох в больничке у „лепил“ на руках… А если мутят мусора, если жив Туз? Ничего, мы и Туза побьем козырной шестеркой, дел-то… А козыри я сам мастить буду… Так что Туз, живой он или мертвый — это все туфта дешевая… А что еще? Что-то еще должно быть у мусорков в припасе, иначе не нагличали бы так… Кто-то „стукнул“, кто-то показания дал… Кто? Узнаем, все одно узнаем… А узнаем — разберемся… Был человек и сплыл — мало ли, что он раньше сказал… Сказал, а „следак“ его не так понял, и все… Ничего, мы еще подергаемся… А с тобой, Никитушка… Нет, нет, родной мой, героев у нас не убивают, героев у нас обсерают так, чтоб другим „героить“ неповадно было… Так-то вот…»