Читать «Выдумщик (Сочинитель-2)» онлайн - страница 163

Андрей Константинов

Нельзя сказать, что и сам Серегин не задумывался над всеми этими моральными аспектами. Чего скрывать — очень многое в Катиной информации его напрягало и шокировало, но, к его чести, он никак этого не показывал. В конце концов Андрей решил для себя так: Катерина, которая была до гибели Челищева и Званцева, и нынешняя Катя — это две разные женщины. И все, точка. Попрекать женщину ее прошлым — последнее дело. К тому же Обнорский вообще считал, что женщинам можно простить гораздо больше, чем мужикам, особенно российским женщинам… времен распада советской империи. Им было гораздо тяжелее, чем мужчинам — в мире, где в чудовищном водовороте перемешались Добро и Зло, где государство утратило общественную мораль и какую бы то ни было идеологию…

Чем больше фактов — и довольно угрюмых, надо сказать, фактов — узнавал Андрей из Катиного прошлого, тем больше он ее жалел. И это была не брезгливая жалость чистоплюя, а жалость нежная, жалость сродни той, про которую русские бабы испокон веков говорили так: «Жалеет — значит любит». Сам Обнорский, наверное, затруднился бы сформулировать четко свое отношение к Кате. Она ему нравилась как женщина, он был ею увлечен, он испытывал к ней нежность, которая порой перехватывала дыхание, он ее жалел, он ее хотел, в конце концов, хотел почти постоянно…

Но было ли это все любовью? Сложно сказать… Наверное, в то время было бы просто некорректно ставить вопрос таким образом — все-таки Катя и Андрей находились в очень нестандартной ситуации. К тому же судьбы их пересеклись совсем недавно… К тому же с некоторых пор Обнорский стал вообще побаиваться слова «любовь», слишком уж оно было ответственным, это слово… А все женщины в жизни Андрея, которым он говорил «люблю» (или мог бы сказать это), принесли ему кроме незабываемых счастливых часов и дней, очень много боли… Впрочем, и Обнорский доставил им много горя, поэтому неизвестно еще — что было Андрею тяжелее вспоминать: боль собственную или боль, причиненную им самим… Ну и, кроме того, имелось еще одно важное обстоятельство…