Читать «Дело о картине Пикассо» онлайн

Андрей Константинов

Андрей Константинов

Дело о картине Пикассо

(Агентство «Золотая пуля» — 8)

ДЕЛО О ВЛЮБЛЕННОЙ КЛЕПТОМАНКЕ

Рассказывает Светлана Завгородняя

«Работает корреспондентом репортерского отдела фактически с момента создания Агентства. До прихода в „Золотую пулю“ пять лет была фотомоделью и манекенщицей. Легкость в общении, непосредственность, коммуникабельность в совокупности с привлекательной внешностью дают высокий результат при получении важной для Агентства оперативной информации.

Натура творческая, но увлекающаяся, что сказывается на рабочей дисциплине.

28 лет. Не замужем…»

Из служебной характеристики

Я точно знаю день и час, когда пойму, что сошла с ума. Это будет пятница, восемь вечера. Будет лить дождь, я потеряю заколку от волос, и все прохожие, наверное, будут видеть во мне облезлую кошку. Эту заколку очень не любил один человек: он говорил, что с распущенными волосами под дождем я выгляжу как прекрасная нимфа. Или он говорил — как наяда? Неважно. Этот человек — из прошлой жизни. Он тогда тоже не знал, что однажды со мной начнут происходить поистине мистические события. Вернее, так мне казалось поначалу, что это просто мистика. Я ведь тоже не знала, что однажды в пятницу, в восемь вечера, я окончательно пойму, что сошла с ума.

***

За двадцать дней ДО ЭТОГО…

— Ну?

И замолчал. Как умер.

Это «ну?» я узнаю из тысячи других невразумительных междометий.

«Ну?» — ласково спрашивал шеф в коридоре, и любой из сотрудников Агентства, случайно попавшийся на пути венценосному «золотопульцу», за секунду должен был сообразить, с какой ноги утром встал Обнорский и является ли это «ну?» просто мимоходным приветствием или потянет за собой выяснение обстоятельств совершенного проступка. Причем о факте проступка на тот момент младший по званию коллега — и это, с учетом ласковости вопроса, было самым ужасным — мог и не подозревать. Дурацкую привычку начинать разговор с междометий переняли у шефа и другие наши сотрудники. Нонна Железняк как-то призналась, что когда после очередных разборов полетов на планерке Спозаранник зависает над ней со зловещим «ну?», ей хочется снова забеременеть и уйти в декрет с четвертым ребенком. Причем, забеременеть тут же, от любого.

— …Ну? — еще сильнее нажал в трубке Обнорский.

— Что — «ну?» — Я пыталась оттянуть время, лихорадочно соображая, что я умудрилась натворить.

Прошедшие два дня я по поручению Соболина наводила контакты с новыми источниками. После того как в июле начальник ГУВД Павлинов ушел в отпуск и не вернулся (в смысле — не вернулся на должность), в Управлении произошли большие изменения. Новый московский начальник провел некоторую чистку кадров, и на разных местах — важных для Агентства с точки зрения получения и проверки информации — оказались новые люди.

С двумя из трех нужных людей у меня все получилось сразу. Один через десять минут разговора заверил, что открыт для общения с очаровательными журналистками, только вопросы сотрудничества с прессой удобнее решать не в чиновничьих кабинетах, а где-нибудь на нейтральной территории, например, в баре. Я с ним была абсолютно согласна.