Читать «Ветер времени» онлайн - страница 9

– Я старшой, Федоров Никита, знашь, поди?

– Дак… Василь Василича…

– Счас побегу! Позырь, раззява! Говори, ну!

– Лопасня…

– Чево?!

– Лопасня, рязане… Олег захватил изгоном Лопасню и наших…

– Ты! – Никита вздынул кулаки, оглянул по сторонам. – Молчи, тише! – прошипел, стаскивая с коня. – Грамота где?! – Вспомнив, что воеводою в Лопасне сидел тесть Василь Василича, деловито, негромко уточнил: – От Михайлы Лексаныча грамота?

Гонец помотал головою потерянно, возразил:

– Без грамоты я… Михайло Ляксаныч…

– Ну?!

– Захвачен рязанами…

Никита затейливо и длинно выругался неведомо в чей огород: то ли раззяв-воевод, сдавших Лопасню Олегу, то ли самого боярина Михаила Александровича, то ли князя Олега, – и только тут домекнув, встрепанно воззрился на измотанного гонца. Михайло Лексаныч, тесть Василья Василича, в плену у рязанцев! Стало, теперь Хвосту радость горняя, а Вельяминовым остуда от нового князя, а… она? Ей-то Михал Алексаныч дядя родной, она ж двоюродна… Додумывал, лихорадочно соображая: «Дак тут такое начнется!» И жаром овеяло, и уже знал, что делать теперь.

Протиснулся назад, в терем, волоча за собою гонца. Опять туда, к ложу смерти, к церковному пению, но уже – живой и о жизни. Пихнув гонца: «Пожди!» – решительно вступил в женочий покой:

– Госпожа! Выдь на час малый!

Тень улыбки осветила дорогое лицо. Выписная бровь поднята удивленно. С чем другим, с малою заботою какою – дак уже взором этим отодвинула бы посторонь. Но покорилась и вышла и царственно повела шеей, заметив смятенного гонца в сенях. И вот тут, в придверье покоя, склонив голову, но очей не отводя, тихо и твердо повестил:

– Мужайся, госпожа! Дядя твой, Михайло Олексаныч… – И смолк, безотрывно глядючи в недоуменное, чуть надменное лицо. И когда уже ощутила тревогу, домолвил: – Рязане на Лопасню напали!

Охнула, глаза, как подпрыгнув, отворились широко, приоткрылся рот… (Дядя был заступою и обороной сызмлада.)

– Убит?

– Нет, жив. В полон увели! – скороговоркой успокоил Никита и крепко взял за плечи на мгновение (не сумел иначе), повторив: – Мужайся!

Сурово примолвил:

– У Василь Василича слуги верные, от ево не отступим, не боись!

Василь Василич будто ждал – почти влетел в покой. Закипели гневом глаза, увидя кметя в неподобающем месте. Никита с суровой усмешкой (еще держа за руку и намеренно не разжав ладони) кивнул головой на гонца в углу горницы:

– Беда, боярин! С Лопасни парень подомчал! Рязане, Олег!

– Чево?.. – Василь Василич водил глазами, еще не понимая, трудно перенося мысль с мелкого, бабьего, о чем подумал давеча, узнав от сенной девки-наушницы, что Никита вызывал вдову, тестеву ближню, на погляд, к тому, крупному, что нежданно свалилось на них, и не додумывая, не обнимая умом еще всей беды, видя токмо, что старшой неподобно держит боярыню за руку. А Никита, крепче сжав длань (оробевшая, она пыталась тихонько вытащить узкую ладонь из его хватких пальцев), повторял настойчиво и строго, поигрывая бровями:

– Лопасня взята рязанами, слышь, Василь Василич, и тесть твой, Михал Олексаныч, в полон угодил! – И потому, что узрел: все еще не понимает Василь Василич совершившегося, добавил почти грубо: – Нам беда, хвостовским радость!