Читать «Сломанный бог» онлайн - страница 445

Данло, имевший в виду не совсем это, сказал:

– Я выступал против Пути, знаешь?

– Я так и думал. Многие Миротворцы – великие ораторы.

– Боюсь, что мои речи принесли только вред.

– Не причиняй никому вреда, говорит ахимса. Но освобождение людей от веры – священная задача.

– Эта вера в то, как мой отец стал богом – я уничтожил бы ее, если бы мог. Все веры уничтожил бы. Все религии.

Старый Отец стоял тихо, прищурив оба глаза – казалось, он смотрит через Зунд на горы, чьи снежные вершины пропадали в ватных облаках.

– Будь осторожен, пилот, – сказал он наконец. – Существует единство противоположностей: чем сильнее ты хочешь что-то уничтожить, тем крепче связываешь себя с этим.

– Но не ты ли учил меня противостоять всем верованиям?

– Хо-хо… научил на свою голову.

Данло смотрел, как набегают и откатываются волны. Был отлив, и море понемногу отступало. Небо совсем затянулось тучами, и воды Зунда стали темными и мутными, как взболтанное старое вино. Слушая далекий лай тюленей и крики чаек, Данло понимал, что одна из глав его жизни закончилась.

Ему нечему было больше учиться у инопланетных философов, мечтателей или мнемоников. Здесь, на этом холодном берегу, он попытается по крайней мере видеть вселенную голой, без всякой веры. Он заставит себя, хотя Старый Отец и думает, что жить так человеку не под силу.

– Данло, Данло.

Старый Отец с улыбкой прикоснулся к его флейте, как будто прочел его мысли.

– Не можешь же ты отказаться совсем от всего. А как же твоя ахимса?

– Ахимса – это не вера. Ахимса – это то, что я есть.

Старый Отец печально свистнул и сказал:

– В нашу первую встречу ты говорил, что хотел бы отправиться к центру вселенной. Благородная идея, ведь верно?

– Нет… это детские фантазии. У вселенной нет ни центра, ни края.

– Однако ты летишь в Экстр.

– Да.

– Ох-хо – чтобы найти средство против чумы, убившей деваки?

Старый Отец с несвойственным ему волнением промурлыкал странный мотивчик, который Данло ни разу еще не слышал. Фраваши совсем зажмурил правый глаз, но левый шарил по лицу Данло, как лунный луч.

– Да, раньше я верил, что медленное зло можно победить, – признался Данло. – Верил, что алалоев можно спасти.

– Кроме того, ты хотел стать асарией.

– Это ваше слово. Согласие со всем – это фравашийский идеал.

– Но больше не твой, ах-хо?

Данло подошел поближе к воде, и волны лизали его ботинки.

– Проблема в том, что принять нужно все.

– Это так…

– Видишь? – Данло указал на прибрежные скалы, гранитными иглами вонзившиеся в небо. Их покрывал перистый зеленый мох и помет чаек, строящих свои гнезда. – Все это так прекрасно – и так несовершенно. Запятнано шайдой. Горы, я, даже ты, – это ко всем относится. От этого не уйти. Думаю, что Хануман понял это яснее, чем полагается.

– И ты не можешь простить его за это?

– Не его – себя.

– Ах-х.

– Раньше я надеялся. Что выход можно найти в воспоминаниях. Путь… к невинности.

– Значит, ты не нашел ответа в Старшей Эдде?

– Одно время я думал, что нашел. Я был очень близко. Но… нет. Шайда – путь человека, который убивает других людей. У Ханумана была возможность стать поистине великолепным человеком. А я этого человека… убил.