Читать «Слепой в зоне» онлайн - страница 194

Вертолет, к брюху которого был прикреплен длинным тросом фугас, тяжело оторвался от земли. Лопасти, вращаясь все быстрей, слились в сверкающий диск.

Бурьян, заполонивший весь двор фермы, зашатался, припал к земле. Как огромный маятник, раскачивался под вертолетом ядерный фугас…

Глеб из последних сил поднял автомат и в тот момент, когда вертолет начал свой размеренный подъем, трижды выстрелил.

Рука не дрогнула, глаз не подвел. Пули перебили на двух мачтах электропередачи алюминиевый, со стальной жилой, внутри провод, и он, описывая дугу, захлестнул винт вертолета. Винт еще несколько мгновений работал, наматывая на себя провод, затем внутри машины что-то захрустело – лопасти вновь стали видны, замерли. И вертолет, поднявшийся над землей метров на шесть, рухнул вниз, развалившись на куски. Из-за леса, из-за реки, почти касаясь верхушек деревьев, уже с ревом неслись два военных вертолета. Но Глеб не слышал гула моторов, не видел ярко-красного края солнечного диска. Сознание вновь покинуло его.

Вертолеты зависли над фермой. Люди генерала Судакова, прилетевшие на них, опоздали: то, что они должны были сделать, совершил за них Глеб Сиверов. Можно было отложить автоматы и гранаты со слезоточивым газом в сторону. И все-таки они успели. Один из вертолетов через полчаса взял курс на северо-восток, унося на борту пока еще не пришедшего в себя Глеба Сиверова и съемочную группу белорусского телевидения. А люди в военной форме, вооруженные дозиметрами и рентгенометрами, обследовали фугас, криво лежавший на ослепительно зеленой в рассветных лучах солнца траве. Володька Кондаков не подвел, смог все-таки сообщить, где агент по кличке Слепой и где ядерный фугас, похищенный полковником Сазоновым. Генерал Судаков выслушал доклад своего секретаря о том, что операция завершена, фугас перевезен на военную базу.

– Можешь идти, – тяжело вздохнул генерал, – вы все хорошо поработали.

«Не нравится мне его вид, – подумал секретарь, покидая кабинет, – ну да ничего, теперь сможет отдохнуть».

Оставшись один, генерал Судаков вставил в кассетоприемник автоответчика маленькую кассету, записанную на следующий день после того, как бежал Шанкуров.

Генерал вслушивался в голос дочери, сообщавшей, что ее отпустили, что у нее теперь все хорошо, она обещала приехать в конце лета, познакомить отца со своим женихом. Судаков вслушивался и в свой тихий, измученный голос, звучащий из динамика. Он пытался уверить дочь, что и у него все отлично. Этот разговор он записал, сам еще не зная толком, зачем это делает. А вот теперь понял. Голоса смолкли. Судаков достал кассету, разломал ее, скомкал пленку и поджег ее в пепельнице, старательно перемешал пепел. Потом достал сигарету, закурил, делая глубокие затяжки.

Когда сигарета в его переставших дрожать пальцах дотлела до фильтра, он аккуратно загасил окурок, выдвинул ящик письменного стола, взял в руку поблескивающий вороненой сталью пистолет.

«Другим ты имеешь право прощать предательство, – подумал Судаков, – себе – никогда». Секретарь генерала словно почуял неладное, он, хоть и не было никакого дела, постучал в кабинет шефа. Ответом из-за нее прогремел звук выстрела. Судаков упал лицом на треснувшее стекло, покрывавшее зеленое сукно его письменного стола.