Читать «Кровавый путь» онлайн - страница 160
Андрей Воронин
– Давай к берегу, Гриша, обсушиться надо.
– К берегу тут не пристанешь. Потерпи, Комбат, через километра три будет поворот, там костер разожжем, обсохнешь. А пока на, лови флягу, – Бурлаков бросил флягу в брезентовом чехле. Рублев на лету ее поймал, отвинтил пробку и сделал несколько глотков. А затем пригоршнями хватанул воду из реки, запил.
– Ты сказал бы, что спирт, я думал водка, рассчитывал на сорок градусов, а тут тебе все девяносто. Словно факел в рот затолкал.
– Прости, Иваныч. Хотел как лучше – Причем тут ты, Гриша. Я сам виноват, заговорил вас.
– Если бы не твоя дурацкая обезьяна, Андрюха, так Иваныч сидел бы сухим.
Это не моя обезьяна, орангутанг от матросов с корабля убежал, – зло буркнул Подберезский.
– Так правда, что Комбат ее завалил?
– Завалил, как пить дать. Хватит про это. – Подберезский снял свой бушлат подбитый мехом и подал Комбату:
– На, Иваныч, накинь, а то простынешь.
Вскоре обрывистые берега закончились и Гриша Бурлаков махнул рукой:
– Вон там пристанем, возле тех деревьев.
– Давай быстрее, – поторопил Подберезский друга, – Комбата жалко.
Костер Бурлаков развел быстро, нарубив толстых сухих сучьев. Комбат стал сушиться. Беглые заключенные тоже сидели у костра.
– А ведь мог утонуть, – сказал Сема.
– Мог, да не утонул, – ответил Комбат, беззлобно. – Я много раз мог утонуть и погибнуть, но как-то до сих пор везло.
– А вот мне не везет, – сказал Грош, – как что хорошее предвидится, обязательно какая-то подлянка случается и я оказываюсь за решеткой.
Не везет и все, с самого детства. Наверное, я родился таким неудачливым. Или стал таким?
– Наверное, – заметил Комбат. – Сколько нам еще плыть, Гриша?
– Часа полтора, может, два. Река петляет, если бы по прямой, то намного быстрее. Но тянуться по тайге, по сопкам – дело хлопотное. Лучше уж по реке.
– Да уж, лучше! Сам бы искупался, тогда бы знал.
– Я не хотел, Иваныч.
– Да ладно тебе, никто тут не виноват.
– Так не бывает.
– Забывай об этом.
– Когда одежда высохнет, тогда и забудем.
Глава 20
Главное условие академика Богуславского, при котором он согласился работать, до сих пор не было выполнено. Он требовал, чтобы ему позволили поговорить с внуком. Дальше, чем до начальника охраны микробиологической станции он добраться не мог. Тот, видный, широкоплечий мужчина в неизменном камуфляжном костюме, говорил с ним корректно, сдержанно. Он никогда не кричал, не срывался, отвечал односложно, не злоупотребляя эмоциями.
– Мне обещали, – не выдерживал и срывался на крик академик Богуславский.
– Ничем не могу помочь, – отвечал начальник охраны станции.
– Но почему? Я остановлю исследования!
– Ваш внук сам не хочет встречаться с вами.
– Этого не может быть!
– Так оно есть.
– Я сам должен услышать от него об этом!
– Он не хочет встречаться, значит, не хочет и говорить.
– Тогда я должен переговорить с вашим главным.
Брови начальника охраны чуть приподнялись, глаза округлились.
– Я здесь главный.
– С самым главным, с тем, кто здесь решает все.
– С кем? – прекрасно понимая, о ком именно идет речь, спросил начальник охраны.