Читать «Испытание Гилберта Пинфолда» онлайн
Ивлин Во
Ивлин Во
Испытание Гилберта Пинфолда
Жанровая картина
Предисловие
Читателя ранних, сатирических романов И. Во (1903 – 1966), «Испытание Гилберта Пинфолда», скорее всего, поначалу озадачит. Там был яркий калейдоскоп событий, экстравагантные поступки, абсурдные ситуации. А здесь? Пространно и обстоятельно рисуется портрет стареющего писателя, ведущего размеренную жизнь сельского джентри и не слишком обременяющего себя творческой работой. Болезнь ломает этот почти обломовский порядок. Пинфолд вынужден, меняя обстановку, отправиться в морское путешествие, и тут читатель, уже начавший привыкать к «новому» Во, несомненно узнает «прежнего». Разворачиваются удивительные события – и скандально-личного, и даже международного характера, – веселой своей абсурдностью, а то и страшноватой гротесковостью не уступающие признанным шедеврам Во-сатирика. Причина же всему этому – сероватые пилюли и еще некоторые средства, принимаемые непродуманно.
Художественная проза Во, как давно выяснилось, вся более или менее проникнута автобиографическими мотивами. В этом смысле «Испытание Гилберта Пинфолда» – самый личный, самый открытый роман Во. Ему даже не пришлось придумывать «интригу» или «завязку»: в 1954 году он сам пострадал от «сероватых пилюль». Однако это частное, в чем-то курьезное событие послужило началом серьезного разговора на крайне серьезные темы. «Моей любимицей, – вспоминал Г. Грин, – была очень смелая его книжка – «Испытание Гилберта Пинфолда». Он там исследует свой собственный характер. Как если бы Фрейд подверг самого себя психоанализу (…) В этой причудливой книге выразились все его качества: личная храбрость, великодушие, верность друзьям (…) Он был консервативен не в смысле политики, но в своем стремлении сохранить все то, что любил».
Дафне, с уверенностью, что ее избыточной отзывчивости достанет и на бедного Пинфолда.
1. Портрет художника в зрелые годы
Может случиться, что в следующем столетии нынешними романистами придется так же дорожить, как мы дорожим сегодня художниками и искусниками конца восемнадцатого века. Зачинатели, эти кипучие натуры, все вывелись, и вместо них подвизается и скромно процветает поколение, замечательное гладкописью и выдумкой. Вполне может так случиться, что впереди нас ждут неурожайные годы, и оголодавшими глазами оглянется потомство на наше время, когда желания и умения доставить удовольствие было предостаточно.
Среди этих романистов весьма выделялся мистер Гилберт Пинфолд. Во время случившегося с ним приключения, в свои пятьдесят лет, он был автором дюжины книг, которые еще покупались и читались. Их перевели на многие языки, а в Соединенных Штатах им периодически платили дань восхищения, и платили недурно. Их часто брали предметом своих диссертаций иностранные студенты; однако охотников обнаружить космический смысл в творчестве мистера Пинфолда, связать с ним философские поветрия, социальные драмы или психологические травмы обескураживали его простые, краткие ответы. Выбрав более сосредоточенных на себе писателей, их однокашники по Английской литературной школе часто облегчали свою задачу. Мистер Пинфолд ничем не делился с читателем. Не то чтобы он был скрытен или прижимист: просто ему нечем было поделиться с этими студентами. Книги, считал он, это сделанное дело: они существуют отдельно от него на суд и потребу других. Сделаны они, думал он, хорошо, получше многих прославленных творений, однако достоинствами их он не кичился, а своей славе и вовсе не придавал значения. Ничего из написанного ему не хотелось уничтожить, но он бы охотно это переработал, и он завидовал художникам, которым можно снова и снова возвращаться к старой теме, проясняя и обогащая ее, покуда они совсем не выдохнутся на ней. А романист обречен раз за разом выдавать новое – заново придумывать героям имена, заново выдумывать сюжет и обстановку; между тем, по убеждению мистера Пинфолда, большинство пишущих беременны всего одной-двумя книгами, а все дальнейшее это профессиональное надувательство, коим непростительно злоупотребили гениальнейшие мастера – Диккенс и даже Бальзак.
