Читать «Овернский клирик» онлайн - страница 42

– Не карайте слуг! Они не ведали, что творили! Делайте так, как я велю. Пусть они сами отведут несчастного в обитель!

Толпа подчинилась. Охотники, испуганно переглядываясь, взялись за цепи. Старший – пожилой ловчий в богатом кафтане, снял шапку:

– Святой отец! Добрые люди! Не вините нас, ибо этот оборотень не только видом волк, но и вел себя по-волчьи. На наших глазах вцепился он в горло коня и разорвал руку молодому Альберту, пажу Его Светлости…

– Свершилось злое дело! – повторил брат Джауфре. – Святая Церковь накажет виновных и поможет тем, кто пострадал!

– Слава отцу Джауфре! – крикнул кто-то. – Чудо! Он совершил чудо! В монастырь! В монастырь!

– Дети мои! – воззвал окситанец, но толпа уже валила с площади, окружая ловчих, волочивших на цепи несчастного «волка». Брат Джауфре повернулся ко мне:

– Извините этих людей, брат! Как только мы придем в монастырь, я привселюдно объявлю о том, кто спас беднягу. Вы действительно совершили чудо!

Я хотел ответить, но в висках шумело, и все вокруг начало казаться чем-то нереальным, происходящим не со мной. Я не совершал чуда, это неправда!

– Отче! – наконец выговорил я. – Во имя Святого Бенедикта, никому не говорите обо мне! Пусть слава достанется Святой Церкви и вашей обители.

– Но почему? – брови окситанца удивленно взлетели вверх. – Ваш подвиг прославит Сен-Дени…

– Нет! – сознание уже работало, и я знал, что надо делать. – Никто не должен знать, что меня видели в Тулузе, брат Джауфре. Никто! Молчите обо мне во имя славы нашего ордена и… – я перевел дух, – безопасности Королевства Французского!

Глаза окситанца потемнели, он на мгновенье задумался.

– Да будет так, брат мой. Но знайте – наша обитель и я, грешный, всегда готовы помочь.

Я хотел поблагодарить, но окситанец уже смешался с толпой, покидавшей площадь. Я вытер со лба холодный пот. Надо успокоиться. Еще ничего не кончилось, все только начинается…

– Отец Гильом! – Пьер спешил ко мне сквозь поредевшую толпу, сжимая в одной руке «посох», а в другой – надкушенный калач. – Отец Гильом, что тут происходить?

– Происходит, – привычно поправил я. – Ничего не происходит, брат Петр. Волка привезли, вот люди и собрались.

– А-а-а!– задумался парень. – А кричали: оборотень!

– Оборотней не бывает, – вздохнул я. – А где брат Ансельм?

– Тут! – итальянец появился, словно из-под земли, тоже с калачом в руке.

– Мир вам, братья! – Пора было перехватывать инициативу. – А с чем это у вас калачи? Не с мясом ли?

– Э-э-э-э, – в один голос протянули молодые люди. Я многозначительно кашлянул и, взяв их под локотки, отвел в сторону. Здесь народу было поменьше, и нам никто не мог помешать. Пока мы шли, калачи умудрились каким-то образом исчезнуть, оставив меня без того, что в Кодексе Юстиниана называется «корпусом улик».

– Ну, брат Петр, – начал я, сделав вид, что ничего не заметил, – видели ли вы скульптуры в храме Святого Константа? Понравились ли они вам?

– Ум-м-м… – нормандец, судорожно проглотив последние остатки «корпуса улик», быстро вытер рукавом ризы лоснящиеся губы. – Скульптуры… Они понравились… Они красивые!