Читать «Берлиоз» онлайн - страница 193

Постоянный враг Гектора Берлиоза композитор Адан, автор пошлого произведения «Почтальон из Лонжюмо», вынужден был написать: «Я не люблю ни самого человека, ни его манеру, но справедливости ради должен согласиться, что финал второй части производит большой эффект и намного превосходит все, что он сочинил до настоящего времени… последний темп действительно очень хорош… ритм ярко выражен, гармония нова, и вступления очень удачны».

107

Программа включала: первый акт «Ифигении в Тавриде» Глюка; сцену из «Аталии» Генделя, «Dies irae» и «Lacrymosa» из «Реквиема»; адажио, скерцо и финал с тремя хорами из «Ромеа и Джульетты»; «Траурную симфонию» Берлиоза; «Madrigal alia riva del Tebro» Палестрины.

108

Общественное мнение обвинило Бержерона в том, что несколькими годами раньше он стрелял из пистолета в короля с моста Поп-Руаяль.

109

Э. Легуве, Шестьдесят лет воспоминаний.

110

Речь идет о нашумевшем в тот год судебном деле по обвинению госпожи Лафарж в убийстве мужа.

111

Гектор Берлиоз, Мемуары.

112

«Деба», 16 марта 1842 года.

113

«Что страшного, если я займу его место? – часто ронял Гектор. – Пантеон искусств достаточно просторен, чтобы распахнуть свои двери всем великим, и нет надобности повалить одну статую, дабы на ее место установить другую».

114

Гектор как никого оплакивал в том же году (а точнее 13 июля 1842 года) покровителя высшего ранга, который, возможно, уберег бы его от столь неприятного сюрприза. Впрочем, вряд ли высокий сановник смог бы содействовать его избранию, используя влияние короля, – академики гордятся своей независимостью. Этот покровитель – герцог Орлеанский, близкий к королю, – трагически погиб при несчастном случае c каретой. Обладая изысканным вкусом, он защищал «Реквием» и посвященную ему «Траурную симфонию». Он как раз намеревался сказать свое слово.

115

По сообщениям «Франс мюзикаль» и «Альгемейне музикалише найтунг», Берлиоз уехал в Германию с официальным заданием изучить музыкальные учреждения и, в частности, церковную музыку. Кроме того, ему было поручено «собрать сведения, полезные для администрации». Поэтому министр, которому он подчинялся как хранитель библиотеки Консерватории, предоставил ему трехмесячный отпуск. (Письмо министра Дюшателя Оберу от 28 ноября 1842 года.)

116

Теперь у Гектора открылись глаза, он сетовал на то, что она мяукает, как драная кошка, а в «Альгемейне музикалише цайтунг», с большой похвалой отзывавшейся о Гекторе, можно было прочитать такое мнение: «Уже само то, что мадемуазель Мария Ресио пела, было доказательством ее веры в милосердную снисходительность немцев…» Там же Карл Альт писал во время этих гастролей Гектора: «Не Гектором – Геркулесом надлежало бы назвать поэта симфонии о «Гарольде» и «Фантастической». Сколько немейских львов из Парижа он растерзал, в скольких оркестрах бурлил Алфей его разума?.."

117

В письме Гиллеру Гектор изображает этот эпизод по-своему, в изящной и тонкой манере: «Никто никого не провел и не поймал, но вновь оказались вместе» (Иппо, Личная жизнь Берлиоза).