Читать «Тайна моего двойника» онлайн - страница 240

Стоило ли доискиваться до правды, если правда мне эта в результате не нужна ни с какой стороны? Жила бы себе тихо, как раньше, и радовалась бы…

Я плакала. Я знала, что я с собой лукавлю. Я знала, что не могла поступить иначе. Я знала, что я не могла бы жить «тихо, как раньше». До бомбы в машине — могла, а после нее — уже нет. Но я все равно плакала от обиды и жалости к себе, и мне было неимоверно одиноко, неуютно и плохо.

* * *

Ванна булькала утробно: должно быть, она уже достигла верхнего сливного отверстия. Я долго сражалась с собой, победила, наконец, в неравном бою, встала со стула и пошла закрутить воду.

Едва я скинула халат и ступила одной ногой в горячую воду, как раздался тихий стук в дверь. Вытащила ногу в пене, снова надела халат, пошла открывать.

Джонатан на пороге.

Улыбается:

— Нам необходимо выпить алкоголь. Чтобы не заболеть.

В руках у него бутылка с французским коньяком и двумя рюмками, карман его джинсов распирает румяное яблоко. Откуда он все это приволок — не знаю. Возможно, в гостинице был ночной бар. Он должен был заплатить уйму денег за этот коньяк…

Джонатан, меж тем, уже расположился у меня в комнате.

— Я хотела бы принять ванну сначала…

— Ты еще не приняла? — удивился он.

— Когда? Мы пятнадцать минут, как приехали!

— Ну, положим, не пятнадцать, а — он посмотрел на часы, — двадцать четыре…

— А ты…?

— Угу. Душ.

Он открутил пробку и плеснул по четверти бокала, разрезал яблоко на дольки и разложил их на салфетке:

— Давай. А ванну потом примешь. Я тебе спинку потру.

* * *

Снова в нем было что-то новое для меня, что-то странное. Чересчур уверенное, даже нахальное, я бы сказала… Какая-то его другая, неведомая мне сторона? Или все его прежнее сверхлюбезное поведение было лишь маской, лишь чем-то внешним, поверхностным, а теперь я вижу его настоящее лицо? Не то, чтобы оно мне не нравилось… Но как-то это было слишком сложно. Слишком неожиданно. Только привыкнешь к одному — нате вам, другое. И не знаешь, как себя вести. Ведь менялась не просто его манера себя вести — менялась я, мой собственный имидж в моих собственных глазах. Только что я была принцессой, которой он, верный рыцарь, служил беззаветно, ничего не требуя — и даже, кажется, не желая взамен. Но там, на снегу у черного туннеля, он меня поцеловал так, будто ему это причиталось, там, на снегу был завоеватель, который брал поцелуй, принадлежащий ему по праву, не спрашивая, что думает об этом его полонянка…

Теперь же у меня в комнате развалился нахальный котяра. Черная шелковая рубашка, которая ему необыкновенно шла, была небрежно расстегнута на три пуговицы. Темные мокрые волосы блестели. Удобно устроившись в кресле, положив ногу на колено, он протягивал мне мой бокал с коньяком, всем своим видом показывая, что он не собирается отсюда уходить.