Читать «Когда ты улыбаешься» онлайн - страница 15

Но настоящая причина, по которой я хочу познакомить этого не-человека с милой женушкой, другая - я получу громадное удовольствие, если заставлю его это сделать. С людьми я управляюсь, но заставить его гораздо интереснее. Человека можно подбить на что угодно или отговорить от чего-то. А я как раз умею подбирать правильные слова... Скажи, а твою подружку не пугает эта клавиатура?

- Какая? - испуганно спросил Генри.

- Да эта твоя улыбочка... Мне страшно хочется узнать, как мой "подследственный" успевает перемещаться по всей стране. Сначала он ищет "клиентов", потом придумывает, как их угрохать, потом ждет удобного случая... и все успевает! Уже на этой неделе он прикончил пятерых, а ведь еще только четверг.

- А может, он не один, - несмело заметил Генри.

- Смотри-ка, я об этом не подумал! - воскликнул я. - Наверное, потому что я только один... Черт побери, какая прекрасная картина: команды нелюдей, мыслящих не-по-человечески, делают с людьми то, чего требуют их не-человеческие идеи. Но ради чего же он и ему подобные так рискуют: чтобы осчастливить нескольких идиотов?

- А для них неважно, осчастливят ли они кого-нибудь или нет... Почему ты шепчешь?

- Наверное, слишком набрался, не могу говорить громче. У-у-у-х, классная была выпивка!.. Что? Ты сказал, что их это не интересует?.. Слушай, приятель, не заливай мне про не-людей. Кто по ним специалист? Говорю тебе: стоит им кого-то убрать, как другой начинает жить лучше. Вот в этих папках...

- Папки-то хорошие, а выводы плохие. Ты все время беспокоишься о том, кто ты. А мы - нет. Мы просто есть.

- Кто это - "мы"? Ты что, приглашаешь к себе в компанию меня?

- Нет, не приглашаю, - сказал Генри, на сей раз не улыбнувшись. - Человек ты или нет, я не знаю, да мне все равно. Однако ты большой хвастун.

Я зарычал и попытался подняться. Однако когда рычишь шепотом, никто не пугается. А если к тому же руки у тебя, как бревна, а ноги слушаются примерно так же, как старые трубы, сваленные на соседском дворе, впечатления от твоего рыка никакого.

- Что это со мной? - спросил я, едва шевеля губами.

- А ты уже почти покойник, - ответил Генри.

- Что... Что ты сказал. Генри? О чем ты? Я просто пьян...

- Дикумарин, - ответил Генри, - слыхал о таком?

- Еще бы! Это яд, разрушающий капилляры. Внутри тела лопаются все мельчайшие сосуды, и происходит кровоизлияние. Генри, ты отравил меня?

- Конечно.

Я пытался подняться, но не смог.

- Ты ничего не понял! Ты должен был убить Лоретту! Вот зачем я привел тебя домой. Я считал, что убийца должен быть полным антиподом мне, а ты как раз такой и есть. Ты же знаешь: я ее терпеть не могу, это убийство осчастливило бы меня. Ее надо убить, Генри!

- Нет, - ответил он упрямо. - Только не ее. Я уже говорил, нам неважно, станет ли кто-то счастливее. Надо было убрать тебя.

- Но за что? За что?

- От тебя много шума.

Я посмотрел на него, пытаясь грозно свести брови, но ничего не получилось.

- Мы вынуждены защищаться, - объяснил он терпеливо. - Я тот, кого ты, возможно, назовешь телепатом, хотя это не совсем верно. Я не вижу картин, не слышу слов. Один только шум. Да, думаю, слово "шум" подходит. Ты знаешь, что есть определенные существа - неважно, люди это или нет, - которые не умеют злиться. Они получают удовольствие от того, что оскорбляют и унижают других, и когда занимаются этим, издают вот такой... шум. Мы его не переносим. А ты особенный. Тебя слышно за тысячи миль. Когда мы уничтожаем одного из вас, конечно, кому-то делается лучше. Тому, кого ты унижал.