Читать «Народная монархия» онлайн - страница 259
Иван Солоневич
Итак: стою я. Передо мной - синедрион экзаменационных классиков, латинистов, грамматиков и словесников. К моему латинскому языку придраться нет никакой возможности. К моему русскому - тоже. Мои статьи к этому времени цитировались уже и в столичной печати, следовательно, кроме всего прочего, оставалась угроза того, что в той же печати я смогу обругать и грамматиков, и риторов, и словесников. А ни одной грамматики я не знаю
- Да, но не теми путями, которые предусмотрены программой…
В общем, мне по латинскому и по русскому языку поставили по тройке. Срезать совсем - было бы неудобно. Может быть, и рискованно: стоит этакий щелкопер, бумагомарака проклятый - и вот возьмет и в газетах обругает. Но я нацеливался на Политехнический Институт. Туда принимали только по конкурсу аттестатов. Как раз в этом институте ни русская, ни латинская грамматика были решительно не нужны. Но как раз в политехникум я и не попал. Несколько позже, моя жена, - тогда преподавательница французского языка в женской гимназии, - горько жаловалась на то, что «программы» не дают
Вот, - так и Ключевский со товарищи, - есть азиатская Москва. В этой азиатской Москве проживает крестьянская личность - сытая, свободная, самоуправляющаяся и даже неприкосновенная. Эта личность - по Випперу - развивает беспримерную национальную энергию, утверждает и расширяет свою государственность, претендует ни более, ни менее, как на водительство всем христианским миром (теория Третьего Рима), - но все это, видите ли, достигнуто
С точки зрения философской и юридической схоластики, вся государственная конструкция Москвы была сплошной «несообразностью». С точки зрения логики и фактов, все выводы схоластики являются сплошной бессмыслицей. Ключевский жалуется:
«Царская власть была властью с неопределенным, то есть, неограниченным пространством действия и с нерешенным вопросом об отношении к собственным органам».