Читать «Первое второе пришествие» онлайн - страница 115
Алексей Слаповский
Стоп!
А с чего я взял-то, что я Иисус! – ошарашила Петра страшная мысль.
Никто не поверил мне – не Иисус.
В тюрьме не вытерпел, не подставил себя – не Иисус.
Апостолов не удержал подле себя – не Иисус.
Кто же тогда?
Не просто же Петр Салабонов, потому что тогда… Потому что тогда вообще уж!
Кто он?
Антихрист, вот кто!
Вот откуда желание звать за собой!
Вот откуда гордыня!
И слава Богу, что никто не прельстился, люди оказались умнее, чем он думал, не поддались, не пошли за Лже-Христом!
Но значит, минутно обрадовался Петр, где-то появился настоящий Христос! Надо найти его, чтобы полюбоваться на него!
Ага! – поймал он себя тут же. Ты обманываешь не только других, но и сам себя, ты хочешь найти его – чтобы убить!
Так он шел, лихорадочно размышляя, и шел по темной улице Грабиловки.
И встретил грабиловских парней.
Они остановили его.
– Покажи паспорт, – сказал один из них, которого не раз задерживали и требовали предъявить паспорт, а он еще никого не задерживал и не требовал паспорта, и ему это было всегда обидно.
Петр дал паспорт.
– Подложный! – сказал парень и стал рвать его, говоря: – А теперь признавайся, кто ты на самом деле!
Петр молчал.
Он уже не знал, кто он.
Он очень устал.
Но он понял, кем и за что посланы на него парни, и ему хотелось, чтобы все быстрей кончилось.
– Придется тебя допрашивать и пытать, чтобы ты сознался, – сказали парни.
Они были очень рады.
Недавно, взломав вагон, они обнаружили его набитым причудливыми предметами: какими-то фонарями, треногами, раскрашенными полотнищами, деревянными автоматами и пулеметами, военной формой времен войны, нашей и фашистской, эсэсовской. Вагон принадлежал съемочной группе, снимавшей кино про войну, но они об этом не догадались. Они взяли форму и оружие, наряжались, однако все это было без удовольствия, не по-настоящему, а вот теперь есть возможность использовать по-настоящему.
Они переоделись и повели Петра туда, где стоял остов обгоревшего вагона. Там они привязали его к металлическим железкам за руки и за ноги.
– Приступайт! – приказал один.
– Яволь! – ответили ему.
– Кто ви есть такой? – совали Петру в ребра палки и электроды для электросварки, которых в свое время накрали несколько ящиков, но не знали, куда применить.
Петр молчал, зная, что молчанием злит их.
– Отвечайт!
– Фрюштук абгебен!
– Нихт щиссен!
– Форвертс!
– Шпациренгеен ганген, гинг, геганген!
– Хайль Гитлер! – кричали подростки фразы из фильмов и из уроков немецкого языка в школе.
Петр молчал.
– Штандартенфюрер! – приказал главный из них.
– Яволь, герр оберст!
– Убивайт махен!
– Щас я его как ухерачу! – с готовностью поднял штандартенфюрер доску с большим гвоздем, собираясь ухерачить этим гвоздем прям в лоб пидарасу.
Боже, Боже, на кого ты меня оставил! – мысленно взмолился Петр, не смея произнести это вслух. Он уже не думал, Христос он, Антихрист или Петр Салабонов, он знал и тайно гордился: это искупление, это – за людей. Пусть даже за кого-то одного, кто мог попасться вместо него этим парням. Значит, не зря все, Господи, не зря!
