Читать «Алмазы Селона» онлайн - страница 192
Ирина Скидневская
— Это муляжи, Гладстон? — прошептал Скальд.
— Нет.
— Кто он, скажи!
Механический пес молчал.
— Впечатляет, правда? — Рядом со Скальдом вдруг появился Анахайм.
Внезапным резким рывком Скальд бросился на него, чтобы сомкнуть на его горле пальцы, но схватил только пустоту.
— Вот свинья… — искренне изумился Анахайм. Его голограмма запрыгала по залу, пока изображение снова не приобрело четкие очертания.
— Выходи поговорить, как мужчина с мужчиной, трусливая тварь, — тяжело дыша, сказал Скальд.
— Почему ты до сих пор не убил его, Гладстон? — возмущенно произнес Анахайм. — Что за сантименты? С Регенгужами ты не церемонился! Когда закончишь, позовешь. Надеюсь, будет интересно. Не забывай, ты должен отработать мои затраты.
— Продался, дешевка? — сказал Скальд псу.
— Разве ты не знаешь, что самое важное для личности — это ее саморазвитие? — ответил тот, не отводя немигающих глаз. — Господин Анахайм предложил мне такие перспективы моего роста, каких мне никогда не видеть от… от…
— Что заперхал? Язык не поворачивается назвать имя Гиза?
— Каких никогда не видеть от семейства господина Иона… Хадиса… Регенгужа… Ди-Монсараша… — глухо закончил пес. — Я должен тебя убить.
— Давно пора, — процедил Анахайм. В зале появился его двойник, встал неподалеку.
— И где только вас таких делают?.. — спросил Скальд пса, поглядывая на вошедшего.
— Я с Даррада.
Скальд невольно рассмеялся:
— Тогда это тебя извиняет.
— Почему? Не понял…
— Один мой знакомый назвал твою родную планету ублюдочной.
— Мне неизвестно такое слово…
— Сожалею. Надеюсь, что в процессе саморазвития твой словарный запас существенно обогатится.
Они оба обернулись на тихое шуршание — к ним приближался Хвостик, а за ним шел еще один Анахайм… С сердитым писком щенок вдруг бросился на Гладстона, намереваясь вцепиться ему в голову, но пес ударом лапы на лету сбил его, придавил и втянул в себя всех его черных и серых чистюль. Бока у механического пса сразу стали чуть круглее.
— Вот каннибал… — ахнул Скальд.
— Я должен тебя убить, — как заведенный, упрямо повторил Гладстон.
— Не будем тянуть, детка… — В голосе человека прозвучало такое сожаление, что пес вздрогнул.
— Почему ты назвал меня деткой?.. Зира так называла меня…
— Потому что ты доверчивый и наивный недоучка, не знающий жизни. Сущий младенец, которого не успели научить, как отличить хорошее от плохого… Ничего, детка, это бывает. Я прощаю тебя, — грустно улыбнувшись, сказал Скальд.
Гладстон заморгал глазами.
— Ты не должен меня жалеть… Я поступаю правильно… Важнее всего на свете — саморазвитие личности…
— Нет. Есть вещи более важные.
— Посмотрите только на него… — раздался раздраженный голос третьего Анахайма, появившегося последним. — Что дает вам ваша добродетель, которой вы так кичитесь, господин Икс?
— Самоуважение. Друзей.
«Первый» Анахайм-голограмма поморщился.
— Это все покупается. К тому же друзья в любой момент могут предать.
— Могут. Просто тогда они уже перестают быть друзьями. Слушайте, может, вы прекратите эти свои детские шуточки с голограммами? Не надоело? У меня в глазах от вас всех, Анахаймов, рябит.