Читать «День джихада» онлайн - страница 12

Хитер Мохнач, не отнимешь. Скажи он: «У меня ЧП» — и сразу ясно, кто, как принято говорить в войсках, может быть «назначен виновным», с кого драть лыко, кому приписать недогляд и ответственность за то, что строгий воинский строй вдруг начал сбиваться с твердого шага. «У нас ЧП» — это прямой намек шефу, что спасаться от грома и молний, которые обрушатся на бригаду «с небес», предстоит им обоим, в единой связке.

— Твою май-ло! — ахнул Дымов в трубку. — Порадовал!… Ну, порадовал! Что там у тебя?

«Ах, генерал! — Сходу понял Мохнач. — Не принимает формулу „у нас“. Переводит ее в „у тебя“. Ну ладно, сообщу — не станешь крутить».

— Докладывай! — приказал Дымов.

Генерал желает знать подробности? Пусть потомится — для лучшего восприятия.

— Если вы не против, я бы к вам подскочил. Лично. Провод, он длинный…

«Ах, черт подери, должно быть, в самом деле что-то серьезное! — Сердце екнуло у генерала. — Верно, что-нибудь очень уж поганое, если Мохнач не хочет говорить по телефону… Опасается чужих ушей. Впрочем, так даже лучше. Меньше слушателей — меньше беспокойства. На телефоне всегда могут „висеть“ чужие уши. Всегда…»

Сто километров — полтора часа езды. Еще десять минут на доклад. Можно было изложить обстоятельства и покороче, но Мохнач не дурак. События следует излагать так, чтобы и начальник не счел себя слишком умным, и не подумал, что докладывающий — дурак. Вину и ответственность за происшедшее надо возложить на плечи обоих равной тяжестью. Да так плотно, чтобы никому сложить с себя ответственность не удалось.

Генерал слушал доклад, хмурился, сводил брови над переносицей. Ну, дела!… Ну, бардак!…

Тем не менее сразу крутых решений Дымов принимать не стал: кинешь неосторожно камень в грязь, тебя же самого и обрызгает. Посоветовал по-отечески:

— Возвращайся в полк и постарайся уладить миром. Что-нибудь пообещай, в конце концов, наступи на хвост побольнее. Скажи ему, что я уже в курсе дела. Не уймется, приеду к вам, выведу всех офицеров на стрельбище, построю и поставлю этого мудилу на общее обозрение. И при всех скажу, что он трус и поганец. Потом пусть стреляется.

«Как же, — подумал Мохнач. — Такой застрелится»…

Но ответил согласием:

— Есть! — Комбриг, хотел того или нет, уже перевалил часть груза на свои плечи. — В известность его я поставлю.

Подумав, Мохнач решил пойти дальше.

— Может, мне самому вывести его перед строем? Соберу офицеров, поговорим. Полуяну люди в лицо скажут, что о нем думают…

Дымов откликнулся немедленно:

— Кто скажет? Много у тебя таких людей?

— Подготовим. Одного, двух… Найдем. Будьте уверены.

— Выбрось из головы! — Комбриг неожиданно вскипел. — А если кто-то из офицеров поддержит Полуяна? Ты об этом подумал?!

Полтора часа обратно, в гарнизон. И опять Полуян у командира полка. Мохнач спокоен, умиротворен, не говорит — мурлычет:

— Я был в бригаде. Говорил с комбригом. Он тебя понимает. Говорит, ты переутомился. Так что пиши рапорт. Отправим тебя в отпуск. Путевку дадим. Езжай в Дарасун. В Забайкалье. Водички там поглотаешь. Говорят, успокаивает нервы…