Читать «Эйтонский отшельник» онлайн - страница 19

Кадфаэль знал те места, хотя и редко бывал там, поскольку монастырские лесники на здоровье особенно не жаловались и не так уж часто нуждались в лекарственных травах. Этот скит, который уже много лет пустовал, находился в лесистой лощине и представлял собой небольшой каменный домик. При нем находился некогда возделываемый огород, ныне заброшенный и заросший. Здесь шла лесная полоса, где смыкались земли, относящиеся к Итону, и так называемый Эйтонский лес, принадлежащий аббатству. Скит же стоял как раз на полосе земель Люделов, которая вдавалась во владения аббатства возле молодого леса, насаженного лесниками.

— Если этот монах и впрямь поселится там, ему будет спокойно, — заметил Кадфаэль. — А как его зовут?

— Монахи зовут его Кутред. Хорошо, когда святой человек у тебя под боком. Они, похоже, уже начали перекладывать свои заботы и тревоги на его плечи. Быть может, как раз ему и удастся утихомирить старую леди, — с надеждой сказал брат Павел. — Наверное, он имеет на нее большое влияние, иначе она ни за что не позволила бы ему остаться. И вообще уже десять дней о ней ни слуху ни духу. Кто знает, не его ли нам следует благодарить за это?

И в самом деле, покуда один за другим спокойно проходили теплые октябрьские деньки с туманными ветрами, ясными, но не жаркими полднями и зеленоватыми сумерками, сырыми и таинственно безмолвными, — казалось, что борьбы за юного Ричарда больше не будет, что леди Дионисия наконец смирилась, осознав бесплодность угрозы судебного преследования. Старая леди даже прислала в аббатство своего священника. Тот привез от нее деньги в уплату за молебны, которые она просила отслужить в храме пресвятой Девы за упокой души своего сына, Оставалось только истолковать это как шаг на пути к примирению. По крайней мере именно так воспринял это брат Фрэнсис, новый хранитель алтаря девы Марии.

— Отец Эндрю сказал мне, — доложил он аббату после того, как священник уехал, — что когда братья из Савиньи привели в дом к леди Дионисии этого Кутреда, она прониклась к нему доверием, с большим вниманием прислушивается к его словам и ничего не делает, не посоветовавшись с ним. Своей святостью этот человек завоевал всеобщее уважение и почтение. Говорят, он на старый манер дал обет строгости и теперь не выходит из скита, разве что в огород. И он не отказывает в помощи или просьбе помолиться никому — кто бы ни пришел. Отец Эндрю о нем очень высокого мнения. Жить в отшельничестве у нас не принято, но не так уж плохо иметь святого человека, живущего поблизости, в соседнем маноре. Нам остается только благословить судьбу.

Того же мнения придерживалось большинство жителей округи, поскольку святой отшельник, живущий в Итоне, был гордостью манора, и единственное, что кое-кому не нравилось, как слыхал Кадфаэль, так это чрезмерная скромность Кутреда, сперва резко возражавшего, а потом и вовсе строго-настрого запретившего превозносить вслух его достоинства. Что с того, что наименьшим из сотворенных им чудес было отвращение посредством молитвы падежа скота в одном из стад леди Дионисии, где обнаружилась зараза? А еще он прислал как-то своего молодого слугу с предупреждением о буре, которая, благодаря его заступничеству, отбушевала, не принеся серьезного ущерба. И отшельник всегда настаивал на том, чтобы эти чудеса не смели относить на его счет, и чрезвычайно гневался, когда такие попытки все-таки предпринимались, угрожая карою господней всякому, кто ослушается. Еще и месяца не прошло, как Кутред появился в Итоне, а его влияние приобрело такое значение, какого никогда не было ни у леди Дионисии, ни у отца Эндрю, а слухи о его святости передавались, несмотря на все запреты, соседями из уст в уста, шепотом, как некая тайна, делиться которой можно было лишь с глазу на глаз.