Читать «Пьянчужка» онлайн - страница 7
Фрэнк О'Коннор
Но, хотя я был пьян и все такое прочее, я не настолько лишился ума, чтобы пойти на подобное унижение.
- А ну тебя, - отмахнулся я сердито. - Отстань от меня. Я и сам могу идти. Только голова мешает. Хорошо бы прилечь.
- Вот дома и приляжешь, - сказал он уклончиво, пытаясь взять меня на руки. Судя по его побагровевшему лицу, он весь кипел от злости.
- Очень надо, - упорствовал я. - Чего я там не видел? Отстань от меня, тебе говорят.
Наша перебранка почему-то вызвала приступ бурного веселья по другую сторону улицы. Старухи просто зашлись от смеха. Во мне забурлила неизлитая ярость - подумать только! нельзя уж человеку опрокинуть стаканчик, чтобы вся округа не сбежалась насмехаться над ним.
- Чего зубы скалите? - заорал я, потрясая в воздухе кулаками. - Вы еще у меня слезами умоетесь! А ну, дайте пройти!
Но мои слова только подлили масла в огонь. В жизни не видал таких дурно воспитанных старух!
- Брысь отсюда, драные кошки! - крикнул я.
- Тише, тсс, тсс! - зашипел отец, уже не пытавшийся делать веселую мину. Он схватил меня за руку и потащил за собой. Я был в бешенстве от визгливого смеха женщин. В бешенстве - от насилия отца. Я стал упираться, но отец был намного сильнее меня, и, чтобы видеть старух, мне приходилось все время выворачивать шею.
- Ну погодите же, - надрывался я. - Я еще вернусь!
Вы у меня еще узнаете! Я покажу вам, как не давать честным людям прохода! С вашими грязными рожами только дома сидеть да грязь отмывать.
- Теперь о нас вся улица затрубит, - бормотал отец. - Нет уж, никогда, никогда, никогда... проживи я хоть тысячу лет...
Я и сейчас не мог бы сказать, что он тогда имел в виду: зарекался ли пить или брать меня с собой. Он волочил меня домой, а я, настроившись на героический лад, горланил "Ребят из Уэксфорда". Краули, не чувствуя себя в безопасности, поспешил удалиться, и отец сам раздел меня и уложил в постель. Я никак не мог заснуть:
в голове все ходило ходуном. Меня мутило, потом вырвало. Пришел отец с мокрой тряпкой и убрал за мной. Начался озноб. Я лежал, прислушиваясь к тому, как отец расщепляет полено на растопку. Потом я слышал, как он накрывал на стол.
Вдруг наружная дверь с грохотом распахнулась и в дом влетела мать с малышом на руках. Она была на себя не похожа - мягкая, тихая женщина, она превратилась в разъяренную фурию. Соседи наверняка уже успели обо всем ей рассказать.
- Мик Делани, - набросилась она на отца, - что ты сделал с моим сыном?
- Тише, тише, тише, - зашикал отец, переминаясь с ноги на ногу, - Зачем же, чтобы вся улица знала?
- Пусть, - сказала она, истерически смеясь. - Улица уже и так знает! Все соседи знают, что ты напоил своего несчастного невинного ребенка на потеху себе и этому пьянчуге, твоему приятелю, такой же грязной скотине, как ты сам.
- Да не поил я его ничем! - закричал отец, окончательно сраженный тем, как гадко соседи истолковали свалившуюся на него беду. - Он сам напился за моей спиной. За кого ты меня принимаешь, пропади все пропадом?
- А, - отмахнулась мать, - всем известно, что ты за тип, да простит меня бог. Пропиваешь наши кровью и потом заработанные гроши, а из сына растишь такого же забулдыгу, каков ты сам.