Читать «Мечи против колдовства» онлайн - страница 122

Брилла повиновался знаку Фафхрда, однако защебетал при этом:

– Добрый капитан, мы не принесем тебе никакой пользы, только будем обременять тебя при….

Фафхрд внезапно обернулся снова и бросил ему несколько торопливых слов, для убедительности потрясая окровавленным топором:

– Если ты думаешь, что я не понимаю ценность даже нерожденного претендента на престол как объекта для выкупа или заложника, то в твоем черепе так же мало мозгов, как в твоих чреслах – семени. Что же касается тебя, девочка, – сурово добавил он, обращаясь к Кевиссе, – то если под твоими зелеными кудряшками есть еще что-нибудь, кроме бараньего блеяния, то ты сообразишь, что с чужестранцем ты будешь в большей безопасности, чем с головорезами Хасьярла, и что лучше пусть у тебя будет выкидыш, чем твой ребенок попадет к ним в руки. Пошли, я понесу тебя.

Он подхватил девушку на руки.

– Следуй за мной, евнух; и если ты любишь жизнь, шевели своими толстыми бедрами.

И Фафхрд зашагал по коридору; Брилла тяжеловесно трусил сзади и благоразумно делал глубокие судорожные вдохи в предвидении грядущих усилий. Кевисса обвила руками шею Фафхрда и глядела на него снизу вверх с восхищением знатока. Саман теперь дал выход двум замечаниям, которые, очевидно, приберегал для свободной минутки.

Первое, горько-саркастическое: «….если он будет сопротивляться!»

Второе, со злобой, направленной против себя самого: «Эти чертовы вентиляторы, должно быть, оглушили меня, потому что я не слышал их приближения!»

Сделав сорок гигантских шагов, Фафхрд прошел мимо ведущего наверх пандуса и свернул в более узкий и темный коридор.

За самой его спиной Брилла тихо и торопливо проговорил задыхающимся голосом:

– Этот пандус ведет в конюшню. Куда мы идем, мой Капитан?

– Вниз! – не замедляя шага, резко ответил Фафхрд. – Не паникуй, у меня есть тайник, где можно спрятать вас обоих – и еще подружку для этой маленькой зеленовласой Мамы Принца.

Потом он проворчал, обращаясь к Кевиссе:

– Ты не единственная девушка в Квармалле, которую надо спасать, и даже не самая любимая.

***

Мышелов, напрягая всю свою волю, опустился на колени и оглядел смердящую кучу, которая некогда была принцем Гваэем. Вонь была ужасающе сильной, несмотря на разбрызганные Мышеловом духи и на фимиам, которым он окуривал помещение меньше часа назад. Мышелов прикрыл всю омерзительность Гваэя шелковыми простынями и меховыми одеждами, оставив только его разъеденное чумой лицо. Единственной чертой этого лица, избежавшей явного окончательного разрушения, был узкий красивый нос, с конца которого медленно, капля за каплей, стекала прозрачная жидкость; это было похоже на звук, издаваемый водяными часами. А откуда-то из-под носа исходили непрерывные, тихие, омерзительные звуки, которые напоминали отрыжку и были единственным знаком, с достаточной достоверностью оказывающим на то, что Гваэй еще не умер совсем. В течение некоторого времени Гваэй издавал слабые натужные стоны, похожие на шепот немого, но теперь и они прекратились.

Мышелов подумал, что, по правде говоря, очень трудно служить хозяину, который не может ни говорить, ни писать, ни жестикулировать – особенно во время борьбы оврагами, теперь переставших казаться тупыми и достойными презрения. По всем расчетам, Гваэю уже несколько часов следовало быть мертвым. Вероятно, только его стальная воля волшебника и всепоглощающая ненависть к Хасьярлу удерживали его душу от бегства из того страдающего ужаса, в котором она ютилась.