Читать «Тень Камбера» онлайн - страница 301

При сложившихся обстоятельствах он не хотел тратить время на театральные эффекты. Поэтому внешне было совершенно незаметно, как он собирает силу. Как тот, кому бросили вызов, он не намеревался отказываться от права первого удара просто потому, что Конал был одной с ним крови. Атака началась до того, как Конал понял, что схватка уже идет.

Конал слегка пошатнулся после первого удара, однако его щиты устояли, и он ответил серией традиционных разведывательных ударов, которые Келсону и раньше приходилось отражать. Король снова это сделал с легкостью, и в ответ отправил ожидаемые от него пробные удары — на которые Конал ответил так же легко, как король отвечал на его собственные.

Последовавшее за этим стало более серьезной битвой разумов и силы. Какое-то время Келсон решил просто твердо держаться и позволить Коналу выплеснуть первые излишки энергии на непродуктивные атаки. Конал принял вызов, подпитывая свои атаки все возрастающим количеством живых визуальных образов — вначале кошмарные видения из его собственных худших снов, затем — безжалостная последовательность образов из прошлого Келсона. Это были люди и события, которые или угрожали Келсону, или приносили ему сильную боль: фанатичный и слегка безумный архиепископ Лорис, мучивший Дункана; обреченный Сикард Макардри, дядя Дугала и предатель, на которого Конал ссылался раньше, беспомощно падающий со стрелой в глазу, застреленный самим Келсоном в кругу рыцарей и стрелков, неспособный убежать; старший сын Сикарда принц Ител Меарский, повешенный по приказу Келсона, не исповедовавшийся, не получивший отпущения грехов и не раскаявшийся; еще один меарский принц, священнослужитель и епископ по имени Джедаил, кланяющийся палачу; принц Ллевелл из Меары, младший брат Итела, обвиняющий Келсона в смерти Сиданы как раз перед тем, как палач отрубил ему голову и, наконец, сама Сидана, захлебнувшаяся кровью на руках у Келсона, и осквернение кровью священного алтаря, перед которым они только что произнесли свои брачные обеты.

Последнее больше всего потрясло Келсона, но только пока Конал не показал яркие образы брачной ночи с Росаной, которые разбудили в памяти Келсона его собственный эротический сон о ней во время испытания в пещере.

Из памяти всплыл другой образ, с которым он встретился у святыни — призрак одетого в серое покровителя того места, могущественного, стоявшего у края его круга и просящего войти, и то, как Келсон впустил его внутрь. И теперь он обратился к святому Камберу, вызывая его образ настолько точно в деталях, насколько помнил — серебристые глаза, в которых человек мог утонуть, так похожие на глаза Халдейнов; круглое доброе лицо, обрамленное седыми волосами; нежные, но сильные руки, протягивающие пальцы к его голове — и к голове Конала.

Внезапно Конал тоже увидел этот образ, и в удивлении отступил назад, испуганно поднимая руки, стараясь оборониться, когда фигура святого не отступила, а наоборот продолжала приближаться. Келсон стоял, не двигаясь, уставившись на призрак, едва позволяя себе дышать, неуверенный, его ли воле повинуется этот образ — ибо как Камберу удалось войти в круг было выше его понимания. В последний раз, когда к нему являлся Камбер, Келсону ведь пришлось отворить врата…