Читать «Пирожок с человечиной» онлайн - страница 36
Елена Кассирова
Она была жива. Больше того, Поволяйка, видимо, впервые в жизни была счастлива. На нее не плевали и не мочились.
Она смирно отдыхала в углу на газетах. Рядом черствые харчихины корки и бутылка или баночка. Хроническая алкоголичка, она пьянела сразу, иногда от глотка фанты и просто водопроводной воды.
От счастья почувствовав себя человеком, бомжиха вдруг стала заигрывать.
Лежала она в тряпье, на которое страшно было смотреть. Штаны чужие малярские, задубевшие от краски, но под краской мокрые и пахли мочой и помойкой.
Костя принес ей пеналъчик с бутербродами и сверток с одеждой: свои спортивные штаны, Катину красную блузку. Катя сунула две чистые маечки.
Положить сверток рядом в лужу он не мог и неловко мял в руках.
– А… Кося…
Она, даже трезвая, пьяно ворочала языком и получалось у нее какое-то сербское «Къся» или «Кыся».
– Иди сьда, Късь. Лъжись съ мной. Късь, Кысь, К-ы-ы-ся…
Костя сначала не понял, но она загребала рукой, зовя лечь к ней на мокрые газеты.
Костя ужаснулся, потом успокоился. Настаивать она не имела сил.
Конечно, к поволяйкиной влюбленности он не мог отнестись серьезно. Но, друг женщин, Костя считал женщиной и алкашку. Нужно было объяснить ей, что у нее к нему неверный подход. Любовь – не амуры, а человеческое отношение.
Костя вздохнул и спросил, не надо ли чего.
– Тьбя.
А может, Костя немного ханжил и в этой бесполой тушке были именно «амуры» и настоящее женское влечение?
– Перестаньте, Нюра. Вы есть не хотите?
– Иди к своей блядине. Я ж для тебя не женщина. Пьяная – пьяная, а глазки – бабьи. Разглядела давнишние Костины заходы в Нинкин коридор.
– Ну что вы…
– Вали. Бандерша твоя Къпустница. С Фъдькой. Свлчи.
– А что они делают?
– То.
– Деньги?
– Дьтей.
– И сколько сделали?
У Нинки детей не было. У Кучина, кажется, тоже.
– Шсть. Смь… – сказала она и пьяно заплакала. – Не хди к ней… Людоедка она… Всех ест…
– Лучше сами поешьте и переоденьтесь, – Костя мягко тронул ее за плечо, положил наконец бутербродницу и сверток ей под нос и пошел.
– Кыся, пджди… – заныла она вслед. – Я люблю тебя…
– Это хорошо, Нюра, правильно, люби. Любить ближнего мы обязаны.
– Кыся…
Кыся обернулся, мигнул ей дружески обоими глазами и вышел.
«Все же я прав, – с удовлетворением подумал он, вдохнув свежего лестничного воздуха. – Человеческий подход всегда побеждает».
Но каков подход к Капустнице – это вопрос.
Поволяйка – не ученый Лёва, говорить связно не могла. Но и то, что сказала, – кое-что. Ругала она Нинку из ревности, но навела Костю на новые мысли.
Скрытную овощную барышню стоило повидать.
23
ОВОЩИ И ФРУКТЫ
Косте давно уже стало не до ухаживаний. Ухаживать с задней мыслью, то есть подглядывать, он не мог. А нужно было разглядеть, кто и что рядом. Дело крутилось именно здесь. Все чем-то занимались и явно, и тайно. Сам воздух казался мутноват не от весны, а от людей. Что-то тут да было.
Костя советовал Поволяйке любить христиански и сам хотел любить всех, и Капустницу, и Кучина, и убийцу, ибо и в убийце прообраз христов. А нелюдей было так мало, что как бы и не было вовсе. Вспоминались Чикатило, Оноприенко да людоеды-блокадники. Лучше любить всех и их, чем из-за них никого. Сейчас эти зверства – сказки.