Читать «Бог сумерек» онлайн - страница 80
Всеволод Глуховцев
– Вот скажите, Игорь, – обратился он к Артемьеву, – вы с тех пор, как начали работать в агентстве, никаких изменений в своем самочувствии не замечали? Может быть, незначительных?..
Игорю долго не надо было вспоминать.
– Замечал, – кивнул он. – У меня стала время от времени болеть голова. Вот тут, виски. – Он показал пальцем. – То левый, то правый, то оба вместе. Раньше никогда такого не было.
– Вот, – произнес с глубоким убеждением Лев Евгеньевич, – вот именно... вас там прессуют. С помощью тонких психотехнологий, разумеется. И не последнюю скрипку в этом играет мой малоуважаемый коллега Белкин...
А Белкин явно процветал. Он и всегда-то был несколько фатоват, "а тут защеголял в таких прикидах, что принц, да и только. И снисходительная вальяжность его повадок стала чуть ли не карикатурной. В институте криво усмехались, пожимали плечами, а Огарков, знавший, в чем тут фокус, помалкивал. Но его не покидало чувство, что между ним и Белкиным еще что-то произойдет...
И произошло. Однажды после обеда они встретились в коридоре. Поздоровались, перебросились парой слов. Огарков хотел уже было кинуть “Ну, пока!”, как вдруг Белкин деликатно придержал его за плечо:
– Лев Евгеньевич, подожди-ка... Скажи, ты слыхал что-либо о так называемой Книге тысячи времен?..
– Приходилось, разумеется, – спокойно ответил Огарков. – А что?
Сказал равнодушно, а у самого сердце так и подпрыгнуло. Книга тысячи времен! Еще бы не слышать о ней!.. Далекие недостоверные слухи о какой-то старинной, очень старинной рукописной книге, известия о которой – такие же таинственные и отрывочные – блуждали начиная с самой зари человечества. Еще якобы Соломон держал ее в руках, и его “Екклесиаст”, мол, в известной степени навеян прочитанным... И что “книжный свиток”, где “плач, и стон, и горе”, о коем сказано у пророка Иезекииля, – это тоже она. И о ней писал Платон в “Законах”, и ее будто бы видали у Симона-мага... а потом следы ее теряются. Во всяком случае, о ней много-много лет ничего не было слышно, затем вроде ее вспоминал Калиостро, но его свидетельству особо верить нельзя – старик любил припудрить мозги окружающим...
Белкин смотрел на Льва Евгеньевича прищурясь.
– Что, спрашиваешь?.. – промолвил он наконец, как бы раздумывая, говорить ли далее... и решил сказать. – А вот что. Если я скажу тебе, что видел половину этой книги, ты мне поверишь?
Огарков, не зная как реагировать на такое заявление, ухмыльнулся криво и многозначно.
– Почему половину?
– Почему – не знаю, – ответил Белкин совершенно серьезно, и обычная нагловатая ирония исчезла с его лица. – Может быть, ты мне и поможешь узнать – почему?
– Прости, Юрий Михайлович, я тебя не понимаю, – пробормотал, нахмурясь, Огарков. – О чем это ты?..
А тут и понимать оказалось нечего. На следующий день оба они были на четвертом этаже библиотеки и разглядывали половину книги диковинного вида, испещренной таинственной кабалистикой.