Читать «Покрывало для Аваддона» онлайн - страница 3

— Пся крев! — говорит, наконец, Августа. — Опять… Я что, похожа на еврейку больше, чем ты?

— Я похожа на негритянку, — говорит Ленка. — А ты приличная, аккуратная. Опять же, в панаме. Ладно, давай кончать. А то свет уйдёт. Я кладу букет?

— Валяй. И осторожно. Краску размажешь…

Августа достаёт из сумочки фотоаппарат и делает несколько снимков — сначала крупный план, потом общий. Ленка льёт растворитель на пальцы и тщательно протирает их ветошью, но ногти всё равно остаются чёрными.

— Мне тоже оставь, — говорит Августа, — а то, что студенты подумают?

— Подумают, что ты красила, — отвечает Ленка.

Солнечные лучи незаметно приобрели тоскующий багровый оттенок, и дорожку между участками пересекли лиловые тени. Они идут налегке и даже не разговаривают, потому что нету сил.

— Лена, — говорит Августа, — а если мы вылезем в пролом? Может, так ближе до остановки?

— Нет, — говорит Ленка, деловито оглядывая задворки участка, — там — тупик. И потом…

Она замирает с открытым ртом. Потом убито произносит:

— Там…

— Что — там?

— Плита. Серая. Гершензон. Михаил Семёнович.

— Обычное дело, да? — спрашивает Августа.

— Два! — трясёт головой Ленка. — Два Гершензона. И даты… участок… Ты какую линию записала?

— Пятую. — говорит Августа. — Пятую… или шестую… нет, пятую…

— День работы! По пятьдесят баксов на рыло! Совершенно постороннюю могилу!

— Ладно, — примирительно говорит Августа, — завтра придём. Этот Гершензон не так запущен, как тот.

— Августа, завтра не выйдет. Завтра суббота.

— Ну и что?

— Ты представляешь, что такое суббота на еврейском кладбище? Тут же не будет ни одного живого человека!

— Ну и что?

— А то! Придётся в воскресенье, что поделаешь.

— В воскресенье, — возражает Августа, — у меня пересдача.

— Брось, пожалей своих студентов. Поставь автоматом… И вообще — завтра я на концерт иду. На литературный вечер. Лохвицкая выступает. В дубовом зале.

— Ещё чего, автоматом… А что, Лохвицкая свои стихи читает?

— Нет, чужие.

— Повезло, — комментирует Августа.

— Да как тебе сказать… Она поэта Добролюбова читает. Под белый рояль…

— Ну, тогда не знаю, — теряется Августа.

— Дамы? — раздаётся давешний голос, — прошу прощения… Где здесь четырнадцатый участок?

То ли это тот посетитель, то ли уже другой… не разглядеть в сгущающихся сумерках.

— Направо, — любезно говорит Августа.

— Огромное вам спасибо…

Человек поворачивается и медленно, неуверенной походкой бредёт по аллее.

До Ленки долетает тяжёлая волна удушливого запаха.

— Господи! — говорит она шёпотом, — ты видела?

— Что я должна была видеть? — в полный голос спрашивает Августа.

— Он же весь синий!

— Лена, — холодно говорит Августа, — ты сошла с ума.

***

— А она хорошо выглядит, — одобрительно говорит Сонечка Чехова.

— Да никак она не выглядит, — говорит Ленка, — как обычно! Это коллективное внушение. Магия образа. Как выйдет, как охнет, как глаза закатит…

— Брось, ты просто ей завидуешь, — говорит Сонечка Чехова. — Ты вон тоже что-то там пишешь, а она Добролюбова читает.