Читать «Лже-Нерон» онлайн - страница 246

   Увидев, как жадно Теренций сосет  влажную  губку,  солдаты  отняли  ее, поднесли снова, отняли опять. Для них это была забава, для Нерона  же  это было падением от восторга к муке - новым взлетом, новым  падением.  Он  не должен забывать о своей задаче. Он должен пройти сквозь пламя,  он  должен проглотить солнце. Они хотят помешать ему, но он все-таки добьется своего. Солнце опустилось уже очень низко. Он уже проглотил большую часть его, как подобало Нерону. Если они еще раз поднесут ему губку, то он справится,  он проглотит все солнце.

   Но они не поднесли ему губки.

   - Губку, - хотел он сказать. И - "я - император". - Он открыл  рот.  Но слова выговорились другие, и он был  доволен,  что  они  другие:  ибо  эти другие слова он очень любил, это были его любимые  слова.  Он  думал,  что произносит их очень громко, но стоявшие внизу ничего, кроме слабого стона, не услышали. Надо было очень близко поднести ухо  к  губам  Нерона,  чтобы услышать эти слова. Но если бы кто-нибудь  поднес  ухо  к  его  губам,  он услышал бы два слова, которые очень красиво  выговаривал  Нерон,  почти  в экстазе.  Это  были  слова  "thanatos"  и  "thalata"  -  греческие  слова, обозначавшие "смерть" и "море", и так как мечта и ее осуществление слились для него воедино, то, вероятно, и  оба  слова  спаялись  в  одно  понятие. "Thanatos", - вздыхал он, и - "thalata", - и так хорошо выучил он заданный урок, что даже в предсмертные часы "th" звучало по всем правилам.

   Столь же, сколь тих был Нерон, стал шумлив капитан Требон, когда ему ко рту поднесли влажную губку. К общей радости,  он  сызнова  во  весь  голос начал проклинать все и вся, он ругал зрителей, солдат,  своих  сообщников, висевших рядом на крестах. Стражники находили, что это настоящий  молодец, слава его в армии вполне им заслужена. Теперь уж наверняка можно  сказать, что он продержится дольше всех, что он переживет ночь,  и  кто  утверждает обратное, тот может отправляться восвояси, тот проиграл пари.

   Больше всего досталось от Требона его сопернику Квадратусу.

   - Солдаты, - крикнул он стражникам, - если вам придется  взбираться  на стены осажденного города и этот Квадратус подаст вам команду своим ржавым, как старое мельничное колесо, голосом, вы же  с  места  не  сдвинетесь  от хохота, верно, а?

   Квадратус же еще суше, чем всегда, ответил:

   - Валяй, валяй, старина Требон!  Выпусти  побольше  желчи,  прежде  чем подохнуть, чтобы собакам не было горько, когда они на свалке  будут  жрать твои внутренности.

   Требон напряг волю. С большим усилием он собрал всю  слюну,  какую  мог насосать в своем высохшем рту, нацелился и ловко, метко плюнул  Квадратусу на самую середину лысины. Толпа взвыла от восторга, забила в ладоши.  Даже солдаты смеялись, глядя, как Квадратус вытирает слюну с лысины.  Квадратус сам был доволен, что Требон оживил зрелище казни, он понимал  шутку,  даже если ее пустили на его счет.