Читать «Последние каникулы» онлайн - страница 5

Что могло случиться, если утром на взвешивании были оба? Даже потолковали с Митько, поспрашивали друг друга: «Что ты ешь в день соревнований?» и «Любишь ли смотреть поединки перед своим боем?..» Не мог же Митько отказаться от финала!

Мимо пробежал Коля Труднее, крикнул на ходу:

— Я выиграл! Теперь — точно, работаю с поляками!

Федор хотел остановить его, но тот закричал, что ему некогда: батя из Антарктиды возвращается — он бежит его встречать.

— Мне из-за этого даже бой из шестой пары перенесли на первую! — счастливым голосом заорал Груднев и скрылся в раздевалке.

Федор вошел в зрительный зал — народу много, но есть и свободные места. На сцене, в разных углах ринга — боксеры. Судья в ослепительно белом костюме быстро идет в нейтральный угол, повернул голову, что-то сказал хронометристу за столом жюри — тот улыбнулся, как Вронский, «сплошными зубами», и посмотрел на секундомер. Один из боксеров легонько подскакивал, другой, положив руки в коричневых перчатках на канат, тщательно втирал канифоль в подошвы боксерок. Все тут было обыденным, привычным для глаза, и только инородными телами казались застывшая возле сцены телекамера и прильнувший к ней длинноногий оператор с наушниками на голове.

Тренера Федор увидел сразу — Виктор Кузьмич с полотенцем в руке стоял у стены и, заметив Опалева, махнул ему, чтобы подошел.

— Как настроение?

— Я готов, — сдержанно ответил Федор.

— Две пары посмотри, потом иди в раздевалку. Разминку проведешь сам, а перед боем я возьму тебя на «лапу». Надо выиграть, Федя. Выиграешь — ты первый номер в сборной города, значит, именно ты работаешь с поляками!

«…Батя из Антарктиды возвращается», — неожиданно вспомнил Федор. Было что-то непостижимое в этих словах. И дело не в Антарктиде, а в том, что у Кольки Груднева был «батя» и он бежал его встречать. У Федора тоже был отец, и он когда-то бегал встречать его с работы, еще совсем малышом, детсадовцем…

— Пошли сядем, — позвал Виктор Кузьмич, заметив два свободных места.

— Первый раунд! — объявил судья-хронометрист и ударил в гонг.

Несколько секунд тренер и ученик следили за боксерами. Федор думал о том, что сегодня он готов как никогда. Осталось победить только одного, только Митько. Мысленно он представлял его на ринге — в красной шерстяной майке и кремовых атласных трусах, — он почти не передвигался по рингу, держал перчатки на уровне живота, открыв голову и почти все туловище для ударов противника. Говорили, что так когда-то работал олимпийский чемпион Енгибарян: вроде бы все просто для соперника — только попадай, а попасть невозможно; вроде бы все открыто, протяни руку и достанешь, а достать невозможно. Потому что со всех сторон сыплются удары, словно у Енгибаряна-Митько не две руки, а целых четыре!

«Сегодня я знаю, как с ним работать, — на отходах! Пусть он идет, а я встречу. В третьем раунде сам пойду, я бегал по утрам, у меня дыхания хватит… «Батя из Антарктиды возвращается…» Я же знал, что у него батя ходит в Антарктиду, но почему именно сегодня укусила меня эта фраза? Что в ней особенного?..»