Читать «У нас в Крисанте» онлайн - страница 66

Она чувствовала себя бесконечно усталой, одинокой и несчастной.

НОВЫЙ ДОМ

В тот день, когда дядя Гаврила принес вести, что в Крисанте будет организована государственная ферма, прибыла и начальница новой фермы — женщина-агроном. Но тетка Олимпия притворилась, будто она все это принимает за шутку.

— Значит, пожаловала «главная»? Я эту замухрышку еще утром приметила. Вырядилась, как мужик, и шпарит на велосипеде!

Но все старания тетки все высмеять не увенчались успехом. «Замухрышка» и в самом деле стала «главной» в Крисанте и перевернула все вверх дном. Приказала все побелить, даже конюшни, и наняла много новых работников. А дядя, как самый старый здесь работник, знакомил новичков с фермой, выдавал им все необходимое, и был все время так занят, что иногда не успевал даже вообще поесть.

Тетка была вне себя от негодования. Ей казалось, что все дела по постройке дома не двигаются с места из-за этой «замухрышки», хозяйничающей теперь на ферме.

Но на самом деле теткины дела продвигались довольно успешно.

Она уже закупила кирпич и лес и рассчитывала в августе перебраться в новый дом. В новый дом, с большими комнатами и «колидором». Настроение тетки заметно улучшилось. Сгорая от нетерпения, торопила она теперь дядю Гаврилу поскорее сторговаться с плотником насчет дверных и оконных рам.

— Да ты не торопись, — посмеивался Гаврила. — Надо сперва достать сухое дерево для косяков и рам. Не лезь на рожон, по одежке протягивай ножки! — повторял он всякий раз, как только тетка заводила речь о крытой галерее вокруг дома.

— Нет, я не успокоюсь, пока не построю и галерею. Не хочу, чтобы снег валил прямо в колидор.

Дядя только отмахивался и заговаривал о чем-нибудь другом. Но тетка тут же принималась обвинять его в том, что ради проклятой фермы он готов разорваться, а на жену и собственный дом ему наплевать. С глубокой неприязнью смотрела она на все, что происходило за ее забором. Тетке казалось, что все строят против нее козни и думают лишь о том, как бы пустить по ветру все ее труды.

Тетка работала от зари до поздней ночи. Готовила еду на двух каменщиков, не отходя ни на шаг, непрерывно подгоняла их и перетаскивала на себе кирпичи и ведра с известковым раствором. Она вывозилась с головы до ног в известке и песке, но глаза горели, как угли, и у стен нового дома весь день раздавался ее сварливый голос.

Михэлука и Бенони веселились вовсю. День-деньской носились они вокруг штабелей кирпича, копали землянки в кучах песка, рыли туннели, украдкой карабкались на конек новой крыши, с дикими воплями съезжали оттуда и падали на гору песка, как на пуховую перину.

Но весна прошла, прошло и лето, а надеждам Олимпии Бреб, казалось, так и не суждено осуществиться… Как-то ночью в рощице во второй раз расцвели акации, а на следующую же ночь белые гроздья осыпались. Только Михэлука и Бенони попробовали, какие они сладкие. Кроме них двоих, никто и не заметил этого цветения. Ни у дяди, ни у тетки не было времени полюбоваться цветением осыпавшихся за одну ночь акаций…

Окруженный новым забором луг имел печальный и заброшенный вид. Трава перед завалинкой казалась выжженной горячим желанием тетки поскорее увидеть свой новый дом. Ярко зеленевшая ранней весной травка постепенно отступала от дома, убегала к холмам и болотистым берегам поросшего высоким камышом пруда. Песок, известь, кирпичная пыль оставили на земной мураве двора большие уродливые проплешины. А старая хибара под камышовой крышей со щербатой, источенной дождями завалинкой, казалось, еще глубже вросла в землю. Как старая ведьма, с насмешкой смотрела она на кирпичные стены недостроенного дома, беспомощно уставившегося на дорогу провалами невставленных окон.