Читать «Падение Икара» онлайн - страница 42

У Тита всегда было много заказов, но зарабатывал он мало. Его клиенты, бедняки из соседних кварталов, заказывали не памятники и большие плиты, а маленькие плитки с короткой надписью и без всяких украшений; ими закрывали ниши в колумбариях, в которых стояли урны с пеплом покойного. Платили за них мало. Болезнь Тита унесла все скудные сбережения каменотеса; приходилось перебиваться со дня на день и довольствоваться иногда одним хлебом. Тит попробовал оставлять племяннику львиную долю, но Никий это живо заметил, и никакие клятвы Тита, что он сыт и больше ничего не хочет, не могли заставить мальчика взять лишний кусок. И взрослый мужчина и мальчик ломали себе голову, что предпринять, чтобы не умереть медленно с голоду. Никий придумал первый.

Какие планы были у Никия

Мальчик решил, ни слова не говоря дяде, отправиться к Метеллу и попросить у него помощи: пусть закажет памятники всем своим умершим родственникам и игрушки всей стае своих племянников и племянниц. Деньги, по крайней мере часть их, может дать вперед: дядя не из тех людей, которые обманывают.

Никий бывал с дедушкой у Метелла и знал, что у него в Риме два дома: почти дворец на склоне Палатинского холма и просторный особняк на краю города. Вспомнив вкусы хозяина Вязов, мальчик решил, что Метелл живет теперь именно в этом доме. От их жилья до него было не особенно далеко, и ранним утром, воспользовавшись тем, что Тит возился с рабочими, мальчик тайком ушел из дому.

Особняк, в котором жил Метелл, был построен еще его дедом, великим поклонником Греции и ее культуры. Это сказалось и в плане постройки: дед пристроил к старому, унаследованному от отца дому целое крыло, комнаты которого выходили в перистиль (крытую колоннаду). Перед этим крылом он велел разбить цветники и посадить деревья. Теперь это был уже старый сад, напоенный ароматом цветущих яблонь и запахом свежей травы; кругом с немолчным щебетанием носились ласточки и деловито жужжали пчелы. Метелл сидел на деревянной скамье под тенью рослого вяза. В руке у него был неразвернутый свиток, возле скамьи на земле лежал другой. Метелл забыл, видимо, его поднять.

Никий в первую минуту не узнал его: так он переменился за те два года, что мальчик его не видел. Он постарел и осунулся: в его темных волосах появилась седина; безнадежная усталость сказывалась во всей его позе, в движениях, во взгляде и в голосе. Он подозвал Никия, обнял его и заплакал, прижавшись лицом к голове мальчика. Заплакал и Никий, вспомнив дедушку, милую старую усадьбу и ее обитателей и с острой болью ощутив свою беспомощность, нищету и всю тоску, какую он испытывал, живя в Риме.