Читать «Правители Франции XVII-XVIII века» онлайн - страница 89

Мадам Помпадур покровительствовала художникам, литераторам и философам — Бушардону, Ван Лоо, Мармонтелю, Бернису, Кребильону, Дюкло, Жантиль-Бернару, Гельвецию и многим другим. Сам Вольтер посвятил ей своего «Танкреда». Королевская фаворитка сумела отстоять от нападок церкви проект «Энциклопедии», прославившей Францию. При этом она благородно уступила заслуженные ею лавры «друга философов» Людовику XV, хотя сам король был одинаково равнодушен не только к религии, но и к ее оппонентам — философам-просветителям.

Маркиза Помпадур всегда проявляла живой интерес к политике, влияя на назначения министров и принятие тех или иных законов. В борьбе двух партий в окружении короля — «святош» и «философов» — она всегда поддерживала последних. Сознавая неблагополучное состояние финансовой системы Франции, Помпадур рекомендовала королю принять предложение генерального контролера финансов Жан-Батиста де Машо д’Арнувиля о введении подоходного налога на все сословия, включая дворянство и духовенство, ограничив право последнего на покупку недвижимого имущества. Однако эта чрезвычайно смелая по тем временам инициатива натолкнулась на жесткий отпор церкви, сумевшей мобилизовать массы религиозных фанатиков, что грозило дестабилизацией обстановки в стране, только недавно вышедшей из войны за Австрийское наследство. В конечном итоге в 1751 году Людовик XV отозвал уже подготовленный эдикт об утверждении налоговой реформы Машо.

Между тем внутреннее положение во Франции оставалось напряженным. Последняя неудачная война опустошила казну. Росло недовольство королем, которого в насмешку над присвоенным ему в 1744 году эпитетом «Возлюбленный» станут называть Людовик Ненавистный. Наиболее ярким проявлением такого недовольства стало покушение на жизнь короля, предпринятое 5 января 1757 года неким Дамьеном, попытавшимся заколоть Людовика XV кинжалом, как это сделал в 1610 году Равальяк, убивший Генриха IV.

Но Людовику XV повезло: он был только ранен. Сам же незадачливый убийца был схвачен на месте и три месяца спустя казнен на Гревской площади. Комментируя покушение на короля, русский поверенный в делах в Париже Федор Бехтеев сообщал вице-канцлеру графу Михаилу Воронцову: «Я думаю, что причиной оного злодейского умысла было генеральное неудовольствие всего народа, утеснения парламентской власти и несносные налоги…»

О внутренней напряженности в стране свидетельствовал и австрийский посол. «Здесь наблюдается всеобщее недовольство, — сообщал он в Вену. — Все только и говорят о желательности смерти короля. Даже в Зеркальной галерее Версальского дворца появляются плакаты с угрозами его жизни».

Реакцией Людовика XV, проявившего, надо сказать, полное хладнокровие в момент покушения, стала отставка двух министров — д’Аржансона и Машо д’Арнувиля — и возвышение герцога де Шуазеля, ставленника маркизы Помпадур. На долгие двенадцать лет Шуазель станет фактическим главой кабинета Людовика XV — до той поры, пока не будет удален по требованию мадам дю Барри, следующей королевской фаворитки.