Читать «Берегите лес от пожара» онлайн - страница 7

— Не считайте меня циничной и бездушной. Вы просили правды, но она вовсе не обязана вам нравиться.

— Послушайте, — сказал Сережка хрипло, — а можно наоборот? Ну, вот у меня еще есть сорок лет. Вот вы возьмите их, а? А Лику верните.

— Я господь Бог, по-вашему?

И продолжила сухо и монотонно, привычка у нее такая, что ли?:

— Можно бы наврать вам с три короба, наобещать воскресение, выйти отсюда и сдать вас городской охране… Ладно. На окраине есть здание с табличкой: «Городское коммунальное предприятие специального назначения». А если попросту — крематорий. У нас очень любят эвфемизмы, — она негромко посмеялась. — «Продаем устройства социализации инвалидов». Знаете, что эта реклама обозначает? Костыли, и бандажи для перенесших удаление грыжи. Ну что вы на меня уставились? Девочек сожгли. Они умерли совсем.

Она почесала нос.

— И не сверкайте на меня глазами. Мы не сами предел придумали. У чукчей был обычай избавляться от лишних ртов. И славяне своих стариков отвозили в лес. Даже сказка такая есть. Лишь очень богатое общество может позволить себе быть милосердным, содержать стариков и даунов, лечить наркоманов — и все это за счет нормальных здоровых людей. Как ее… Лика попала под расклад. Что ж, приношу соболезнования.

Сережка выскочил из подвала.

Не давая себе опомниться, закрыл люк огромным ржавым противнем и стал кидать сверху все, что подворачивалось под руку. Лишь бы потяжелее. Может, погребальный курган не был так высок, как для Батыя. Лишь бы выйти не смогла!

Лишь бы не вырвалась. Лишь бы не заставила поверить, что все они изначально сволочи. Все люди на этой земле. И веселая Лика, любившая пиво из горлышка и анекдоты про блондинок. Глупые и очень смешные анекдоты. «Ну как может носить очки мужчина, у которого одно ухо?» В самом деле: как?..

Он почти видел, как Лика, смеясь, накручивает на ухо прядку:

— Сережка! Глупый! Кому ты вздумал верить? Ей? Ты хороший, ты такой хороший… Смешно. Слышишь, как я смеюсь? Не верь ей! Живи.

Сергей вернулся в развалины через два дня. Стал сгребать все, что навалил на лаз. Долго не хотел заглядывать вниз, спускаться тем более не хотел. Все казалось, незнакомка посмотрит из темноты.

Женщина лежала частью на куртке, покрытой бурыми брызгами. И на рыжем колотом кирпиче.

Она вскрыла себе вены. Было у нее в брелке короткое лезвие. Сережка ведь не обыскивал.

Должно быть, она не хотела вместе с мертвыми до скончания века лежать в грязной земле, чувствуя, как та давит сверху, и понимая, что ничего не изменить. Как будто болит отсеченная рука.