Читать «Темные властелины на дороге не валяются» онлайн - страница 4

— Кыш…

Ворона сип проигнорировала.

— Эй! Ты живой? — окликнул висельник, обмахиваясь лопухами, в которых менестрель наконец-то опознал знаменитые эльфийские уши. А вот остальное! Тушка висельника была округлая и упитанная, а росточком боги обидели. И напоминал он одетую в зеленую пижаму и вывалянную в смоле свинью.

— Че пялишься? — эльф вытер локтем нос-уточку.

— Я тебя спасать шел…

— Ну, пришел. И что?

— Я пришел тебя спасти.

Эльф хмыкнул:

— Я уже понял. Так чего не спасаешь?

Рысь дернулся в путах. К его моральному унижению и физическим страданиям прибавилась отоспавшаяся в жару и весьма энергичная муха. Как истребитель-камикадзе, атаковавшая все уязвимые места, она лезла в глаза, пикировала на грудь и норовила цапнуть за ступни, с которых чья-то заботливая рука (прямо по Олдям) стянула сапоги. Менестрель заизвивался и задергался, точно в дикарском танце. Эльф энергично захлопал в ладоши. Муха же выбрала место для посадки, напилась кровушки и, мелодично жужжа, устремилась в голубые дали. Рысь поник главой.

— А почему ты не спрашиваешь, почему я живой? — подал голос эльф, весьма бодрый для покойника. Скайрысь встряхнул гудящим черепом, надеясь, что пот не так станет заливать глаза.

— Ты зомби?

Висельник фыркнул:

— Ну до чего же банально и ограниченно мыслят герои! Нашу песню не задушишь, не убьешь. Потому что эльфы бессмертны!

— А зачем тогда тебя вешают?

В ушах менестреля тонко звенело, и он надеялся, что это надвигается всего лишь обморок, а не озверевшее от голода комарье.

Собеседник воздел толстый палец:

— Вот он, коренной вопрос современности. И у меня есть на него ответ. Это низкая месть Темного Властелина светлому и отважному эльфийскому народу. Меня вешают каждую тяпницу на потеху толпе, ибо я единственный, кто не стал подставлять выю злобному тирану, под пятой которого…

— Вы… что?

— Выю. То бишь шею, — пояснил эльф. — Заткнись и слушай. Не выношу, когда меня прерывают. Итак, под пятой этого темного предателя, попирателя добра и света, гнусного мучителя и злодея стонет все человечество, и эльфячество, и гномство. И оркство, — поколебавшись, добавил он. — А эти лавочники, это зажравшиеся экскременты тупых драконов…

Подошедший стражник внимал, подперев щеку кулаком в латной рукавице:

— Хорошо поет. Ну, чисто, соловей… Вот так бы слушал и слушал…

И лениво вынул эльфа из петли. Затем настала очередь Скайрыся. Едва веревки перестали менестреля удерживать, колени его подогнулись, и парень упал лицом вниз. Лютенка звенькнула, хрупнула и превратилась в груду перетянутых струнами дощечек. Стражник пиханул парня в тощий зад:

— Вставай, тут разлеживаться не положено.

— Отойди, душегуб! — эльф решительно дернул Рыся за пояс. Сгреб и сунул ему в руки имущество. — Ты проявил себя героем и доказал, что достоин. Идем, я отведу тебя туда, где нас ждут.

— Еще раз опоздаешь на повешенье — без штанов оставлю, — пригрозил стражник эльфу. Приятно зазвенело серебро.