Читать «Родительский день» онлайн - страница 112

И тут с ним произошла странная вещь… Кирилл уже почти привык к странным вещам, происходившим сегодня, но все же удивился… Он ощутил сильный голод. Самый что ни на есть прозаический голод. Вот и рассказывайте басни про стрессы, не дающие разгуляться аппетиту… Конечно, с обеда времени прошло изрядно, но чтоб так проголодаться… Казалось, он не ел сорок дней, сорок лет, сорок жизней… Загадочная штука наш организм.

Две попытки делать не пришлось, первая же оказалась удачной. Торопливый громкий стук — и вместо привычного мертвого молчания, вместо привычной скребущей музыки — голос где-то в глубине дома.

Кирилл кричал что-то, захлебываясь, сбиваясь с мысли, сам понимая, что из его невнятных криков трудно уразуметь, зачем ему нужен Рябцев.

— Глу-пый, — прозвучал знакомый голос рядом, за дверью. — Электрик он, пон<Я>л, нет? На работе сейчас, туда и шагай.

Ну вот… Кто ищет дьявола, тот всегда находит.

Он уже не кричал, говорил — но так же сбивчиво, так же невнятно, говорил долго, а потом замолчал, потому что сказать было больше нечего.

— Глу-пый… — сказал дьявол скучающе, равнодушно. — А кто глупый — тот, почитай, мертвый.

Кирилл понял: ему не отопрут. Наивно было мечтать… Дьявол может посулить что угодно. Но лишь глупец поверит посулам.

— Мертвый… Глупый… — медленно повторил Кирилл, словно пробуя слова на вкус. А потом у него мелькнула странная догадка, но не более странная, чем все происходящее.

— Вы нас убили… Мы мертвы… Вы нас отравили сразу по приезду, или задушили в первую ночь… Зная, что мы тут же воскреснем… Умно… И мне не войти в эту дверь, через ваши проклятые свастики, даже если б был лом или топор…

— Дурак…

Дверь распахнулась. Кирилл оказался в прямоугольнике яркого света, зажмурился. Что-то мелькнуло и упало под ноги. Он глянул сквозь щелочку сомкнутых век: топорик. Плотницкий топорик с обмотанной изолентой рукоятью — не абы как, с выемками под пальцы. Только лента черная.

— Вот тебе топор… Ну и?

Дьявол стоял, широко расставив ноги, демонстративно перекрывая дверной проем. А на пороге — знакомая кудлатая собачонка, шерсть вздыблена, рычит негромко, угрожающе. Впускать его не собирались.

Он наклонился, опасливо коснулся рукояти плотницкого топорика…

Зачем… Зачем ему это дали… Швырнули вот так, небрежно, — как будто отец кинул свой рабочий инструмент сыну: поиграйся, только не плачь?! Зачем? Чтобы рубанул хозяина, ворвался в дом, заперся? Как же… Ляжет на пороге с простреленной головой, только и всего…

— Но вы же… сами… — промямлил Кирилл. — Ну, что… своим.

…

— Просрал ты все, что смог, — жестко ответил дьявол. — Бабу не уберег, и вторая там щас одна помирает… Иди. Туда, к ней. И ду-у-у-май…

— А-а-а… о чем…

— Утомил… Про жисть думай, про смерть тоже… Потом приходи, глянем, что надумал.

— И вы меня… правда…

Дьявол перебил:

— Кабы я знал, парень, что есть правда… Иди!

Дверь захлопнулась — резко. Прямоугольник света исчез, Кирилл оказался во тьме.

Стоял неподвижно несколько секунд. Потом услышал приближающийся неторопливый топот… Повернулся, спустился с невысокого крыльца и побежал — очень медленно, сильно хромая.