Читать «Навеки твой, Лео» онлайн - страница 110

На пустой чашке радом с компьютером надпись: «Лучшая в мире мама». Эви сама себе ее купила.

Я выхожу во внутренний дворик, мальчишки хором кричат «Папа!», я пушечным ядром плюхаюсь в бассейн, и Эви взвизгивает, когда на нее попадают брызги от всплеска. Она тоже запрыгивает в воду, мы оба смеемся и целуемся, а мальчишки с другой стороны бассейна кричат: «Фу-у!»

Наш первенец, Сет, похож на меня, но в то же время у него мягкий, ровный характер, как у его матери. Он улыбчив и всегда первым положит вам руку на плечо, если у вас был тяжелый день. Он умеет во всем находить красоту.

Мы не затягивали с его появлением на свет. Мы были молоды, но нам не терпелось начать наше «всегда». Мы и так потеряли слишком много времени.

В тот день в роддоме, когда мне дали подержать его, я, все еще дрожа и волнуясь оттого, что моя жена бесстрашно привела его в мир, заглянул ему в глаза и увидел там глубину, которой, как мне казалось, не должно быть у новорожденного. Он не плакал, но пристально смотрел на меня, как будто заглядывал прямо в сердце. И его глаза, казалось, говорили, что он, как и его мать, доволен увиденным. Я молча пообещал ему, что никогда не буду принимать это как должное.

Его братец Коул — вылитая Эви, у него такие же темные волосы, большие темные глаза и улыбка, освещающая любое помещение. Он появился на свет с криком и с тех пор не перестает шуметь. Я улыбаюсь. Это мой буйный детеныш, постоянно прыгающий и смеющийся, полный энергии и жизни, отчаянной преданности и страсти. Жена говорит, что видит в нем меня, и мне от этого делается неловко. Но она всегда видела во мне самое лучшее. Может быть, я был бы таким, если бы начал жизнь так же, как он. Чаще всего я убеждаюсь, что ее теории во многом верны. Потому что она такая. У нее такой дар.

Каждый мысленно сочиняет историю о самом себе. Эта история определяет, диктует все действия и все ошибки. И если ваша собственная история полна вины, страха и ненависти к себе, жизнь оказывается довольно жалкой.

Но если вам очень повезет, рядом окажется человек, который расскажет вам лучшую историю, и она поселится в вашей душе и заглушит ту, печальную, которую вы выдумали сами. Если прислушиваться к хорошей истории и позволять ей громко звучать в вашем сердце, это станет вашей страстью и вашей целью. И это хорошо, это лучше всего на свете. Потому что это и есть любовь, ни больше ни меньше.

Много лет назад Эви спросила о моей татуировке, и я рассказал ей, что сделал ее в тот день, когда ей исполнилось восемнадцать, в день, когда мы должны были начать новую совместную жизнь.

Я несколько месяцев обсуждал рисунок с татуировщиком, используя единственную фотографию моей Эви, которую она дала мне, когда ей было тринадцать. В то утро я вошел в салон и провел там весь день, пока не стемнело.

Потом я пошел домой и напился до бесчувствия, отчаянно пытаясь отгородиться от боли и пустоты.

Эви молча изучила каждую деталь и первым делом спросила, почему церемониймейстер скрыт в тени. Я посмотрел в ее глубокие карие глаза и ответил: потому что тогда я не знал, какой он, тот, кто все это организует, — добрый или жестокий.