Читать «Робкий ангел возмездия» онлайн - страница 87

– Да, не по-христиански это – лежать мертвому посреди живых, ведь его могли и до весны не найти, кроме меня, почти никто зимой не рыбачит в нашем поселке.

Дядя Митя весь сгорбился и смотрел только в пол, казалось, что ему очень стыдно взглянуть людям в глаза.

– А ты как понял-то? Что я это натворил? – лишь подняв глаза на Фому, спросил он.

– Понимаешь, не сходилось как-то, ты всех видел, а тебя никто, только Михаил, который стоял у забора, видел, как ты с буром возвращался. Потом ты сказал, что Инессу видел, ну, если верить Михаилу, то ты дома должен уже был быть и никак не мог ее видеть, значит, возвращался ты, но не к озеру, потому как там Аркадий был весь вечер, а он тебя не видел. Вот и выходило: либо они все врут, либо ты один. Ну, а если ты врешь, значит, есть что скрывать, вот и накопали мы на тебя все остальное.

Фома вздохнул, понимая, что все правильно, что этот человек – убийца, но никак не мог убрать ощущение, что предал хорошего человека.

– Возвращался ты с буром, рассудив, мы решили, что, скорее всего, это есть орудие убийства, мы с Даниилом его нашли и уже на экспертизу отправили, а запонка жены – это вообще гениально, вписать масляными красками украшение в портрет – думается мне, не сам ты это делал.

– Да, есть умельцы, красиво очень получилось, – посетовал дядя Митя. – Оторвали?

– Да, – мотнул головой Фома.

– А ты, дочка, меня сильно не суди, – это уже дядя Митя обратился к Мане, будто ее мнение для него было особенно важно. Когда на него надели наручники и Коля по телефону решал, куда транспортировать пойманного преступника, он решился поговорить именно с ней. – Жизнь – она, знаешь, какая, сегодня ты знаешь, как жить, а завтра уже нет. Я не оправдываюсь, скорее всего, нет мне прощения ни по божеским, ни по житейским законам, но я сам себе судья и палач. Ты мне, Мань, очень нравишься, ты мне мою жену Аннушку очень напоминаешь, хочешь, дам тебе совет? Не потеряй Фому, хороший он мужик. Видно, в жизни натерпелся много, осторожничает, но от этого он только лучше, поэтому как больше будет ценить тебя, держись его, дочка, и будь счастлива.

Сказав все это, он опустил голову и вышел на улицу, не дожидаясь своего растерянного конвоира Колю, будто не хотел, чтоб она видела, как он плачет.

* * *

Дом Людмилы Владимировны принял грустных и растерянных людей, как мать принимает загулявших детей, с нежностью и любовью. На столе было так много еды, словно хозяева загодя ждали гостей и готовились к их приходу очень тщательно и с душой. На самом же деле все получилось спонтанно, выйдя на улицу, все встали как вкопанные, и никто никуда не шел, была глубокая печаль. Варвара и Михаил, уже не стесняясь никого, стояли в обнимку, но тоже с грустью на лице.

– Ну что, «полмира плачут, полмира скачут», как любила говаривать моя мама, – сказала Людмила Владимировна. – У нас, ребята, по-моему, сегодня помолвка, прошу всех к нам.

И никто не отказался, не хотелось оставаться один на один с воспоминаниями сегодняшнего дня, хотелось прикоснуться к чему-то хорошему, и помолвка была сейчас как никогда кстати. После хорошего вина и Вариного угощения всех немного разморило. Тогда Михаил взял скрипку и начал играть что-то такое лирическое и щемящее, что именно, Маня стеснялась спросить и показать себя необразованной, но мелодия была настолько настоящей и так лилась, что она расплакалась. Так стало жалко всех – и дядю Митю, и Ирку, что весь вечер проплакала, и Нину, которая даже смотреть в сторону сестры отказывалась, считая себя преданной. Жалко было и Инессу, женщину сильную, но которая очень хочет почувствовать себя слабой, и Аркадия, который тайно влюблен в эту сильную женщину уже много лет, но из-за комплексов неполноценности даже мысль открыться ей приводит его в ужас.