Читать «Долететь и остаться» онлайн - страница 10

Имперский город Эмиргергер.

Дворец Императора.

Зал государственного совета.

— …и тут он, как ни в чем не бывало, вытащил руку из-под её юбки…

Верлен звонко расхохотался, Иркон тоже заржал, жестами приглашая Императора оценить шутку и присоединиться к веселью. Мовсий оценил, и, оторвавшись от кубка, засмеялся вместе с ними.

За дверью что-то упало и звонко покатилось. Все трое покосились на дверь, но Иркон махнул рукой, словно не стоил тот звук ничего.

— Вообще-то это глупо, — сказал Верлен, — он мог бы, если б захотел, найти себе для этого дела кого-нибудь получше. Неужели при Императорском дворе нет никого поинтереснее? Например, эта…

Он пощелкал пальцами, оживляя память, но та притворилась трупом. Тогда он посмотрел на Маввея.

— Ну как ее… Ну, мы все ее знаем…

Казначей сделал недвусмысленный жест, показывающий, с какой стороны все знают безымянную даму.

Император пожал плечами. Он-то мог вспомнить многих. Тогда Хранитель Печати повернулся к Иркону, чтобы тот подсказал забытое им имя легкомысленной красавицы, но тот только рукой махнул:

— А монах? Монах-то каков?

— Да… Монах молодец… — Одобрил Верлен. — Слава Кархе, не всякий Брат такой, как наш брат Черет. Есть ведь и нормальные среди них, клянусь Тем Самым Камнем!

— Монах-то молодец, а вот хозяин?

— Ни чести, ни совести… — брезгливо тряхнул волосами Иркон. — Настоящее падение нравов! В дедовские времена я даже не знаю, что с ним сделали б, случись такое. Даже представить не берусь! Неужели в Империи не осталось ничего по-настоящему благородного? Так поступить с собственной женой…Дикий человек!

При этих словах улыбка тут же ушла с лица Мовсия. Он жестом остановил собиравшегося и дальше морализаторствовать казначея.

— Кстати о диких людях… Чем закончилась та история с нападением на драконарий?

Иркон вздохнул. Память Императора иногда преподносила сюрпризы. Казалось бы, все уже прочно забыто, утонуло в болотной грязи, ни следа, ни запаха не осталось, а вот, пожалуйста…Черт его дернул дикарей вспомнить. Теперь хочешь — не хочешь, а отвечай.

— Стыдно сказать… Почти ничем.

Мовсий даже не нахмурился, посчитав слова проявлением известной всем скромности Хранителя Печати.

— Ну, а все-таки…

— Все как всегда, — развел руками Иркон. Он посмотрел на Верлена, ища поддержки, но тот уткнулся взглядом в блюдо и шевелил губами, словно молитву читал. Догадывался, наверное, чем все кончиться может и не лез… Додумать мысль до конца Мовсий не дал.

— Не нашли?

Иркон вновь распахнул руки, открывая сердце.

— Сколько их, по-твоему?

— Человек двести…. Вряд ли больше…

Мовсий привстал.

— Ты серьёзно? Двести грязных дикарей мешают Императорской торговле? И мы ничего не можем поделать с ними?

Под взглядом Мовсия Иркон поёрзал на скамье и, горячась, ответил.

— А что с ними сделаешь? Мы даже не знаем где их самая большая деревня, где их вожди, где их могилы… В грязи живут, в ней же и умирают. Поубивать их всех мы не можем — уж больно ловки прятаться, собаки, а добром они с болот не уйдут. Они живут там с сотворения мира.