Читать «Черленый Яр. Ангелы плачут над Русью» онлайн - страница 259

— Держи! Держи! Уйдёт, пёс поганый!..

Кабы было лето, Савелий, может, и убежал бы. Но зима: следы на снегу и голый, прозрачный лес. Епифан первым настиг беглеца и сбил с ног. Подоспели Рус с Тяпкой, и все трое начали пинать и топтать его, яростно бранясь:

— Гад ползучий! Ты ж князя зашиб!..

Когда лицо несчастного превратилось в кровавое месиво, Тяпка опомнился.

— Хватит! Хватит! — стал оттаскивать он от уже неподвижного тела озверевших брата и Епифана. Оттащил с трудом и склонился над Савелием: — Кто? Кто ещё у нас в лагере лазутничает?

Но Савелий молчал. И не дышал. Тяпка поднялся и брезгливо плюнул:

— Сдох!.. Ну, собаке и собачья смерть. Оттащите его подальше в лес и заройте, чтоб весной не завонял, а я пойду погляжу, что с князем...

...Даниил поправлялся долго и только к исходу зимы смог наконец сесть на коня. Да и вообще зима была тяжёлой и тягостной, хотя Вагиз казаков больше не трогал — может, и правда, поверил, что князя в посёлке нет, а живут там отчаянные и ужасные душегубы-людоеды...

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

Глава первая

Наконец-то пришла весна. Солнце ласкало теплом землю, повсюду просыпалась природа. Кончилась ещё одна суровая зима. А с весной, известное дело, новая жизнь начинается.

— Кажись, просохло, пора нам в путь, Вазиха, — сказал как-то утром Прокоп Селянинович внучке. — Где щас твой юрт находиться может?

Вазиха пожала плечами:

— Наверно, к Битюгу подходит.

— Говорят, Сухэ тут всю зиму простоял. Он из вашего рода?

— Нет.

— Он не кочует?

— Как же не кочует! — фыркнула Вазиха. — Только мы своим трудом живём — скот пасём, а Сухэ разбойничает. К чему ему баранов да лошадей водить? Таких грабителей, как он, меньшинство, а обвиняют в этом всех татар. Но ведь в его шайке и русские есть!

Купец поморщился:

— Ладно-ладно. Вы с Аристархом собирайтесь, а я с князем попрощаюсь.

Поднялся по ступенькам избы-«терема», постучался.

— Входи, открыто, — услышал из-за двери и шагнул через порог.

Князь был не один: на лавке сидели Тяпка, Порфирий Пантелеевич, Рус и Кезинер. Прокоп тоже присел с краю.

— Молодец, что пришёл, Прокоп Селянинович, — кивнул князь. — А мы тут как раз думаем о грядущем лете, летом-то воевать сподручней.

— Ох, непосильную ношу на плечи свои возлагаете, — покачал головой купец. — Ну раз пощипать, ну два, а всерьёз воевать с татарами — это обрекать себя на верную гибель.

— А мы и так уже погибшие, — возразил князь. — Что нам терять? Княжество? Так его, считай, нету. Но терзать врага нам никто запретить не может. Мы народ вольный: ни городов, ни сел, ни подданных. Только леса воронежские и остались да родимая земля нашего любимого Черлёного Яра!

— Это, конечно, верно, — осторожно согласился Прокоп. — В чащобе татарин не боец, Вагиза вон враз отвадили по лесам шляться. Говорят, с тех пор носа из Ельца не кажет. Но я, княже... Я, собственно, не за этим пришёл.