Читать «Изголовье из травы» онлайн - страница 18

И впервые мне место не уступил у окна.

– Это «пуля», – сказал он строго. – Нельзя вставать и передвигаться во время движения поезда.

Насквозь прорезав Токио, без всяких пригородных дачных поселков, без речек и перелесков мы сразу въехали в Йокогаму, один суперпромышленный город просто растворился в другом. Хотя Йокогама – город на холмах. И эти холмы немного поросли бамбуком.

В Йокогаме окончились столетия изоляции Японии от чужестранцев. В 1853 году шесть хорошо вооруженных американских кораблей вошли в японские воды, и командор Перри потребовал от местных властей всяческого покровительства американским морякам, терпящим бедствие в этих водах. Японцам дали год на размышление.

Перри вернулся через год во главе грозного флота из девяти судов, с ценными подарками. Японцы вступили с ними в переговоры, и в самый ответственный момент началась раздача подарков. Каждый высокопоставленный японец получил часы, меч, ружье и револьвер, плюс пять галлонов виски. Представители высшей власти стали обладателями вообще потрясающих предметов, например, уменьшенного в четыре раза, но настоящего паровоза с рельсовыми путями длиной 105 метров и шириной 46 сантиметров, телеграфного аппарата с проводом длиной 4,8 километров, спасательной шлюпки, сушилки, телескопа, разнообразного огнестрельного оружия и спиртного.

Японцы преподнесли гостям изделия из бронзы, шелка, посуду, лакированные изделия, вещицы из бамбука и бумаги. Американцы остались недовольны. «Какая-то ерунда, стоящая не больше тысячи долларов! – говорили они друг другу. – Один наш паровозик – в четыре раза дороже всех японских подарков!»

Зато на них произвела огромное впечатление колонна пятидесяти борцов сумо. Каждый борец нес под мышками два стокилограммовых мешка риса, и один стокилограммовый мешок в зубах. В ответ на это Перри устроил демонстрацию боевой подготовки своей команды: воображаемое взятие судна на абордаж, тушение воображаемого пожара и оглушительная стрельба из бортовых орудий.

Бряцание оружием закончилось праздником и фейерверком. Рекой лилось шампанское, мадера, шерри, виски, пунш, тогда тут впервые попробовали пиво. Американские матросы были несказанно удивлены, видя, как на этом чисто мужском дипломатическом приеме их офицеры танцуют вальс с самураями. Четыре дня спустя, не выдержав американского напора, японцы подписали договор о дружбе и сотрудничестве.

Каждая станция на этой древней дороге связана с какой-нибудь грандиозной личностью или историческим событием. Конечная – Хиросима.

Не знаю, может, в прежние времена, когда поезд не мчался с такой скоростью, можно было любоваться из окна чайными полями, рисовыми плантациями. Но теперь перед нами только и проносились серебряные столбы высоковольтки, сплошные фабрики, заводы, коленчатые заводские трубы, цистерны, небоскребы, никакой зелени, один только стальной цвет, отливающий на солнце. Я почувствовала приступ удушья от стоящих впритык домов, антенн, линий электропередач… Незастроенным в долинах не оставили ни дюйма. Вся человеческая жизнь сосредоточена вокруг завода: «Sony», «Maxwell», «Sudzuki», «Sharp»… И высокие сетки огораживают стадионы, наверное, чтобы мячик не улетел. Они еще во что-то играют! И посреди этой сияющей металлики в Нагое вдруг возвышается пустое и застывшее Чертово колесо. Что интересно, в городах не было видно людей. Может, дикая скорость «шин-кансена» не позволяла зрению фиксировать очертания человеческих фигур? Иначе где они все в субботу? Дома? Телевизор смотрят?