Читать «Покопайтесь в моей памяти» онлайн - страница 15

– И в самом деле, – согласилась Сухомлинова и поинтересовалась, откуда здесь это полотно.

– Я повесил, – пошутил хозяин, – картина у меня уже много лет. С нее, к слову сказать, и началась моя коллекция. Лет тридцать тому назад зашел я как-то в комиссионный магазин, увидел эту картину и приобрел. Правда, торговаться долго пришлось. Время такое, что ни у кого денег не было. Кто-то свои вещи у метро продавал, кто-то сдавал картины в комиссионку, а старинные серьги в ломбард. Потом уже, когда я хозяину магазинчика свое служебное удостоверение показал… Просто для того, чтобы он знал, с кем имеет дело, и не накручивал цену, он мне пообещал, что будет для меня оставлять, если что-то интересное появится.

– Мне кажется, что я уже видела эту работу прежде, – призналась Сухомлинова.

– Вряд ли. Хотя чего в жизни не бывает. Давайте-ка лучше за стол сядем.

За стол Елизавета Петровна не стремилась. Она продолжала рассматривать картины, особенно ту – теперь она не сомневалась в том, что это была та же самая работа Саврасова, которую она видела в квартире Охотниковых, и, разумеется, не подделка – тот же широкий мазок и проработка деталей тонкой кистью, так же пробиваются сквозь кроны голых деревьев лучи почти белого весеннего солнца…

– У меня еще была картина Перова, – прозвучал за спиной голос Александра Витальевича, – но я ее удачно реализовал. Нашелся настоящий ценитель. Хватило Диме на домик в Черногории. Хотя тот домик и пятой части этой студии не стоит. Разве что море рядом.

– Года два назад в Лондоне на аукционе была продана картина неизвестного на Западе художника Перова. Кто-то выложил за нее полмиллиона евро. Это посчитали сенсацией. Прежде там лишь Айвазовского ценили. Да и то после того, как одну его работу купил папа римский.

– Надо же! – удивился директор ТСЖ. – А что на ней было изображено?

– Жанровая сцена. Двое помещиков в кабаке на купеческой ярмарке. Купцы после удачных сделок гуляют, а помещики к ним подсели, чтобы выпить за чужой счет.

– У одного помещика грязные сапоги, а второй в рваных башмаках?

– Кажется.

Александр Витальевич побледнел, а потом, покачав головой, выдохнул:

– Вот ведь гад какой! Надул меня все-таки. Ну да ладно: бизнес есть бизнес.

– Так это все-таки Охотников? – спросила Сухомлинова шепотом, как будто начальник мог находиться где-то поблизости и слышать их разговор.

Александр Витальевич не ответил, он смотрел на картину Саврасова, а потом обратился к полотну:

– А тебя я никому не продам.

Потом повернулся к гостье:

– Прошу к столу!

Теперь уж Сухомлинова отказываться не стала. Она не отказалась и от бокала шампанского. А хозяин выпил коньяка. Причем осушил пузатый бокальчик залпом, как водку. Закусил кусочком сыровяленой колбаски и без всякого предисловия перешел к главному, для чего, очевидно, и пригласил в гости Елизавету Петровну.

– Я, как вы, наверное, знаете, вдовец. Уж скоро десять лет, как это случилось. Я на службе в тот день был. Она позвонила, сказала, что ей плохо. Я посоветовал вызвать врачей – кто ж знал, что там все так серьезно. Бригада прибыла, врачи в дверь звонят, а никто не открывает. Не сразу, но решили дверь взломать. Вызвали специалистов, открыли замок… Жена уже не дышала. Лежала в коридоре, видимо, хотела дверь открыть заранее… Тромб оторвался. Похоронил я ее, а потом написал рапорт об увольнении по выслуге. Зачем мне все, когда для нее жил и работал. Ну, на пенсию жить – сами понимаете, как оно. Пошел в строительную фирму начальником службы безопасности. Фирма как раз этот жилой комплекс и построила. Организовали здесь товарищество собственников и назначили меня директором. И с тех пор тружусь здесь. О новом браке не помышлял даже. Но когда увидел вас… Вы не поверите, Лиза… Можно я вас так буду называть, а то с отчеством как-то официально получается, как на допросе подозреваемого.