Читать «Наш Артем» онлайн - страница 139

Дудки!

Ленин, большевики взяли курс на восстание, и момент его свершения приблизился. Именно потому его, члена ЦК, ныне и вызвали в Питер. Восстание может начаться где угодно: в Москве, на фронте, на Балтике, но судьба революции все равно будет решаться в Петрограде. Что же, он доложит ЦК, что пролетарский Харьков готов взять власть, готов к восстанию.

От Харькова до Петрограда поезд тащился почти двое суток. Артем нервничал. Ему было известно решение ЦК начать восстание 20 октября. Сегодня утро 20 октября. Поезд еле-еле движется по пригородам столицы. И, что тревожно, — на каждой, даже самой маленькой станции, милиционеры, и притом вооруженные револьверами. Раньше они ходили с пустой кобурой на боку. Наметанным глазом Артем приметил и рыльца старых знакомых — «максимов». Их запрятали в цейхгаузы, но так, чтобы держать под обстрелом станционные перроны, подъездные пути.

На каком-то разъезде поезд стоял, пока его не обогнал воинский эшелон. На подножках классных вагонов торчат часовые, и хотя на них полушубки, скрывавшие форму и погоны, но щеголи забыли снять фуражки: юнкера. Стало еще тревожнее.

Наконец и Питер. Дождь разогнал досужих прохожих, но на улицах людно. Солдаты, матросы, много рабочих, но не видно чиновничьих фуражек, барышень под зонтиками.

Куда-то попрятались и извозчики, от вокзала до Смольного придется топать пешком.

Артем шагал машинально, не думая, сворачивал на нужные улицы, голову сверлила одна и та же мысль — что же произошло за двое суток, которые он провел в вагоне. Ясно одно, сегодня, 20-го, восстание не состоялось. А почему? Остановить бы какого-нибудь рабочего, расспросить. Нельзя. Скорей в Смольный. Но в Смольный Артем попал не сразу.

На углу какой-то улицы, Артем так и не узнал, какой, он стал свидетелем сборища анархистов. Судя по выкрикам, которые сыпались из разношерстной толпы, в которой мелькали и матросские бушлаты, и женские платки, солдатские шапки, котелки, он понял, что готовится погром. Зазвенели стекла, толпа высадила дверь… кофейного заведения. Ни милиции, ни казаков — никого из «блюстителей» рядом не было.

Ясно, что кто-то подстрекает анархиствующие элементы на беспорядки, чтобы потом эти погромы выдать за действия большевиков, запугать обывателя, озлобить мещанина. Знакомые еще по 1905-му приемы.

Неожиданно щелкнули револьверные выстрелы. Толпа шарахнулась, истошно завизжали женщины. И к удивлению Артема, через несколько минут улица опустела. Он даже глаза протер. Ну и ну! Громилы-то трусами обернулись. Не успели, наверное, подогреть себя водочкой и теперь пустились наутек. Артем видел пьяные погромы. Пьяные страшно опасны.

Из разбитых окон кофейной доносились приглушенные стоны.

Артем вошел в помещение. Столики перевернуты, приторный аромат раздавленных кофейных зерен смешался с запахами спирта, ванили. В углу на диване лежал человек. Белая манишка, съехавший набок галстук-бабочка, залитый чем-то липким жилет говорили о том, что это или буфетчик, или сам хозяин заведения. Над ним склонился мужчина в кожаной тужурке, кожаной фуражке, грубых яловых сапогах. Заслышав шаги, мужчина резко обернулся и замер в такой позе, словно готовился прыгнуть на незнакомца. Артем досадливо повел плечами — вот ведь всегда так. Ну зачем ему было ввязываться в это «темное дело»? Ясно, что во время неудавшегося погрома кто-то все же должен был пострадать. Погромщики разбежались, но они могут вернуться и даже с подкреплением, с другой стороны, не оставлять же человека в беде, хотя он и торгаш.