Читать «Старые-старые сказки» онлайн - страница 26
Братья Гримм
Видно, так уж положено, что всякая сказка худом начинается, а веселой свадьбою кончается.
Четыре музыканта
Прокрался он со двора и думает: «Поплетусь-ка я в город и наймусь там в музыканты». Поплелся хромой осел по дороге, шел он, долго ли, коротко ли, видит, лежит на дороге старая собака, лежит, слабым голосом повизгивает. «Обидел тебя кто-нибудь, Барбоска?» — спрашивает собаку осел. «Еще как обидели, — отвечает ему собака. — Служила я хозяину своему исправно, лаяла по ночам во все горло, покоя не ведала, на охоту с ним бегала, а как стала стариться, так и вздумал он шкуру с меня содрать в благодарность за верную службу; как тут не печалиться?» — «Пустое, товарищ, ступай со мною, пойдем в город и поступим в музыканты, там житье не в пример спокойнее, служба легкая». Согласилась собака и пошла с ослом. Шли они, долго ли, коротко ли, и встретили на дороге кота. Сидит кот на заборе и жалобно мяукает. «Верно, солоно приходится?» — спрашивают его осел и собака. «Да, не сладко, — отвечает кот. — С детства самого служил я у своей старухи-хозяйки, мышей ловил ей видимо-невидимо, а как старость наступать стала, так и велит она утопить меня в речке; вот тебе и расчет за верную службу». — «Не печалься, приятель, — говорят ему осел и собака, — ступай с нами; пойдем в город и поступим в музыканты, ты петь ведь мастер, запевала будешь хоть куда».
Согласился кот и пошел с ослом и собакою. Шли они, долго ли, коротко ли, и повстречался им петух; стоит он на заборе и кричит во все горло. «Что раскричался, певец?» — спрашивают его осел, собака и кот. «Как тут не кричать? — отвечает им петух. — Служил я хозяйке своей верой и правдою, будил ее каждое утро исправно, а как пришла старость, так и велит она своей служанке свернуть мне шею и сварить из меня похлебку; вот и вышел я на двор покричать в последний раз вволю». — «Дурак же ты, — говорят ему осел, собака и кот, — охота тебе шею свою подставлять, иди с нами, пойдем в город и поступим в музыканты, там житье не в пример спокойнее, служба легкая, а певец-то ты первостатейный, голос у тебя, что труба звонкая». Согласился петух и пошел с приятелями.
Шли они, долго ли, коротко ли, и остановились в дремучем лесу; лег осел под дерево, собака взобралась в дупло, влез кот на высокую ветку, а петух взлетел на самую вершину, оглянулся во все стороны и кричит сверху приятелям, что невдалеке от них огонь виднеется, верно, поблизости люди живут, и удастся им закусить и отдохнуть как следует. Вот и решили приятели отправиться туда, откуда светился огонь. Шли они, шли, вышли на полянку и видят перед собою на горе большой разбойничий замок. Подошли приятели к замку и говорят ослу: «А ну-ка, Серый, ты ростом выше нас, посмотри-ка в окно, что увидишь». Посмотрел осел в окно и говорит: «Стоит стол накрытый, уставлен он яствами, блюдами да чарами, и сидят вокруг него разбойники, пьют, едят и песни поют». — «Вот нам бы полакомиться», — говорит петух. «Да, недурно бы», — говорит осел. Стали они голову ломать, как бы им разбойников из замка выгнать да самим в замок забраться. Думали, думали и придумали средство. Встал осел передними ногами на подоконник, взобралась собака к нему на спину, влез кот на нее, а петух взлетел на кота. Уселись они таким образом и запели сразу громким голосом; закричал осел, залаяла собака, замяукал кот и загорланил петух; выбил осел копытами стекло, и вскочили все в комнату. Переполошились разбойники, испугались, не домовой ли это, побросали все свои пожитки и убежали из замка. А наши приятели сели за стол и стали пить-есть, лакомиться. Поужинали путники, потушили огонь и стали пристраиваться на ночь, каждый по-своему. Лег осел в навоз, собака за дверь, кот у печки, у теплой золы, а петух взлетел на насест.
