Читать «Таёжная речка Акшинка» онлайн - страница 12
Александр Александрович Соколовский
Бурундука будто электрическим током ударило. Запищал он и кубарем скатился в траву.
Возвратился я часа через два к нашей палатке. Двух ленков на обед принёс. Василий Васильевич уже костёр раздувает, кастрюлю над огнём прилаживает. Рассказал я ему, как бурундучок моего свиста заслушался. Думал, что удивлю его. Но он не удивился и кивнул головой.
— Верно, — говорит. — Бурундуки — большие любители музыки. Их так и ловят в тайге. Ходит охотник с длинной палкой. На конце у палки петля. Как увидит бурундука, так и давай свистеть. И до того зверёк заслушается, что подходи к нему хоть вплотную и накидывай петлю на голову.
Вот ведь как бывает. Кое-кого, оказывается, любовь к музыке до добра не доводит.
Когда августовское солнце в Забайкалье пересекает невидимую границу полдня, над тайгой, над сопками и полянами разливается томительный зной. Так и тянет прилечь где-нибудь в тени под деревьями и задремать или просто прикрыть глаза, уставшие от ослепительных лучей солнца. В такую жару вся тайга замирает в дремоте. И кажется, что не берёзы и осины, не лиственницы с пушистыми лапами, а сама тишина, мягкая, как лиственничная хвоя, обступила палатку со всех сторон.
Вот в этой-то полдневной тишине услышали мы однажды песню. Звенели в таёжной чаще задорные голоса. Откликалось в сопках громкозвучное лесное эхо. И до того неожиданным было услышать в тиши песню, что мы с Василием Васильевичем встрепенулись и прислушались.
Песня звучала совсем близко. Казалось, тут же рядом, за стеною деревьев. И мы, только переглянувшись, встали и пошли на голоса.
Песня звучала всё ближе, а вскоре к ней прибавились и новые звуки — странное равномерное звяканье.
Я раздвинул ветки боярышника, и мы увидели каких-то людей, которые сидели вокруг костра. Они пели и постукивали ложками по днищам алюминиевых мисок, словно аккомпанировали себе на невиданных музыкальных инструментах. Девушка в голубой шёлковой косынке помешивала большим черпаком в котелке, привешенном над огнём.
Заметив нас, незнакомцы перестали петь и стучать ложками. И один из них, весело взмахнув пустой миской, закричал:
— Вот и гости! Таёжные жители! Охотники-индейцы!.. Садитесь с нами кашу есть! — И, звонко ударив ложкой по миске, крикнул: — Гонг на обед!.. Валя, скоро?
— Уже готово, — ответила девушка в косынке.
От каши мы отказались, потому что сами недавно обедали. Но, пока весельчаки наполняли свои миски, объяснили им, что мы вовсе не таёжные жители и не индейцы, хотя и загорели на солнце. Рассказали, что на Акшинке проводим свой отпуск, а приехать сюда нам посоветовал один знакомый геолог.
Едва мы назвали фамилию геолога, как люди с мисками оживились ещё больше. И оказалось, что они тоже геологи, комсомольская поисковая бригада, и нашего знакомого хорошо знают.
— И куда же вы путь держите? — спросил Василий Васильевич.
— Домой, — ответил долговязый белобрысый юноша, тот, что дал гонг на обед. — Все работы закончены. Вот смотрите, что мы нашли.